Defective
Название: Облачившись в пыль и пепел
Автор: тетушка Гарик
Бета: sasta
Размер: драббл, 721 слово.
Пейринг: Себастиан Смайт/Блейн Андерсон
Категория: слэш
Жанр: постапокалиптика
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: А из чего сделан ты?
Примечание: кинк - съедобный Блейн
Лакомись. Радиоактивная пустыня встречает их молчанием, затаив злобу до предстоящей ночи. Красные магмовые барханы растапливают им ноги, растягивают тела до неузнаваемости. Особенно, конечно, это мешает двигаться Блейну. Он сделан из ирисок и рахат-лукумов, его сладкое сахарное лицо то и дело оплывает, и Блейну приходится приводить его в относительный порядок с помощью перчаток с металлическими подушечками пальцев.
– Как же ты так проебался, а? – смеясь, кричит ему в спину Себастиан. – Ириски, выдумал тоже.
В этом новом мире ему ужасно больно. На своей спине он носит, по меньшей мере, сотню острых ножниц и перочинных ножей. Почему-то Себастиан выбрал именно это наказание. Или наказание выбрало его. Ни о чем нельзя было сказать наверняка, так что они особо и не говорили, только двигались вперед, пригибаясь от легкого кислотосодержащего ветра, собирали себя по кускам и мечтали о привале.
Ходили слухи, что на западе спокойнее. Ни Блейн, ни Себастиан не верили в россказни, но упорно шли, преодолевая километры гнойной земли. Кажется, раньше здесь была Мексика, родина тако и красивых цыпочек.
– Цыпочка, – вновь кричит Себастиан, закрывая лицо кожаной повязкой. Он пользуется ею постоянно, с того времени, как окончательно ввалился нос. Зато губы и глаза Себастиана сохранили прежнюю привлекательность, и вечерами Блейн смотрит на них из-под ресниц, заваривая для Смайта похлебку из растопленного дюралюминия, которого по всей Мексике расшвыряно сотни тонн.
Боинги падали, такие дела.
– Ну цыпочка! – Себастиан затягивает снова. – Посмотри на меня, раз продался со всеми потрохами.
Блейн нехотя оборачивается, и Себастиан, нагнав, слизывает ему подтаявшую нижнюю губу.
– Сука, – Блейн устал и не миндальничает. – Полчаса ее лепил.
– Я дам тебе еще сахара, – Себастиан обещает и ласково улыбается, ловя взглядом бегающие зрачки блейновых медовых с орешками глаз. – Подарю целый мешок сахара, чтобы ты слепил себя заново. Пойдем?
И они плетутся дальше, останавливаясь лишь затем, чтобы перепеленать ноги новой сменой портянок.
Наступает ночь, титановый позвоночник Себастиана больше не в силах нести тяжкий острограненый скарб.
– Разбиваем палатку, – объявляет он.
Блейн только машет ладонью и хмурится, больше по привычке, чем с выражением.
– К черту.
– То есть как? – не понимает Себастиан.
– К черту блядскую палатку, – повторяет Блейн и расшвыривает почерневший песок носком высоких шнурованных ботинок.
– Ты собираешься сегодня? – обыденным тоном спрашивает Себастиан Смайт, будто обсуждение чьей-то эвтаназии такое уж простецкое дело.
– Может быть.
– Вот что, – Себастиан мрачнеет и стаскивает с плеча заскорузлый рюкзак. – Мы сделаем все как обычно. Я заплачу тебе сахаром, выебу, и мы ляжем спать.
– Отличная программа по выживанию, – ерничает Блейн. Хлюпает носом, втягивая ниточку сахарного сиропа, и выверенным движением ставит свою красивую загорелую скулу на место. Нос у него скосился немного набок, но Себастиан всякий раз просит не поправлять. Говорит, так нравится.
В палатке Себастиан аккуратно разворачивает посеревшую тряпицу и достает несколько кусочков сахара.
– Знаешь, – смущается Блейн, – Сегодня, наверное, пропущу.
Смайт рассержен. Большей частью на себя и свою несостоятельность в деле добычи такого редкого материала как сахар. Блейн для него вообще – одна большая редкость.
– Надо, – говорит Себастиан и пытается подсластить уговор улыбкой, – Надо.
Он подталкивает кусок сахара к губам Блейна, и тот незаметно вбирает неплотно прилегающие песчинки рафинада под кожу, к сосудам, хоть и не желает этого.
– Ты стал ужасно низеньким, детка, – жалуется Себастиан в глазированное ухо. – Теряешь в росте из-за своего упрямства.
– А ты умираешь из-за своих грубостей. И колкостей. Всего дерьма, которое носишь с собой.
Себастиан не хочет возражать, он кладет угловатого, на грани с нескладностью, Блейна на потрескавшуюся циновку и гладит его карамельные волосы. Кусает зубами, не прикасаясь языком, лишний раз не растапливая, твердые соски. Тревожит рукой его член, который наливается горячим, и помадка выступает на самом краю, раздаваясь плотным, сдержанным блеском.
Они кусаются и стонут, когда Себастиан режет лезвиями Блейновы руки, запястья, лопающиеся нежным розовым ароматом. Блейново семя склеивает пластинки на животе Смайта кашей и липкой сумятицей – насилу раздерешь. Его ноги склеивают Смайту металлические крылья из лезвий на спине; Себастиан рычит от боли и беспокойства.
Блейн замирает, когда Смайт обсасывает и вдруг откусывает ему безымянный палец под корень. Палец отходит от тела с каким-то жутковатым звуком треснувшей кости. Блейн почти плачет, потому что Себастиан хрустит пальцем у себя во рту и медленно, томно проглатывает, изливаясь на сахарного человека горячей алюминиевой спайкой.
– Ты мой, – бредит Себастиан.
Водит по пряничной грудной клетке Блейна руками, стараясь не замечать вытесненную посередине печать с большой буквой «К» в изящных повядших вензельках.
– Ладно, – соглашается Блейн и позволяет себе огладить Смайта по голой спине. Снова ранится.
За порогом истрепанной палатки занимается буря. Уровень радиации ползет вверх.
Самое время крепко заснуть, облачившись в пыль и пепел.
Автор: тетушка Гарик
Бета: sasta
Размер: драббл, 721 слово.
Пейринг: Себастиан Смайт/Блейн Андерсон
Категория: слэш
Жанр: постапокалиптика
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: А из чего сделан ты?
Примечание: кинк - съедобный Блейн
Лакомись. Радиоактивная пустыня встречает их молчанием, затаив злобу до предстоящей ночи. Красные магмовые барханы растапливают им ноги, растягивают тела до неузнаваемости. Особенно, конечно, это мешает двигаться Блейну. Он сделан из ирисок и рахат-лукумов, его сладкое сахарное лицо то и дело оплывает, и Блейну приходится приводить его в относительный порядок с помощью перчаток с металлическими подушечками пальцев.
– Как же ты так проебался, а? – смеясь, кричит ему в спину Себастиан. – Ириски, выдумал тоже.
В этом новом мире ему ужасно больно. На своей спине он носит, по меньшей мере, сотню острых ножниц и перочинных ножей. Почему-то Себастиан выбрал именно это наказание. Или наказание выбрало его. Ни о чем нельзя было сказать наверняка, так что они особо и не говорили, только двигались вперед, пригибаясь от легкого кислотосодержащего ветра, собирали себя по кускам и мечтали о привале.
Ходили слухи, что на западе спокойнее. Ни Блейн, ни Себастиан не верили в россказни, но упорно шли, преодолевая километры гнойной земли. Кажется, раньше здесь была Мексика, родина тако и красивых цыпочек.
– Цыпочка, – вновь кричит Себастиан, закрывая лицо кожаной повязкой. Он пользуется ею постоянно, с того времени, как окончательно ввалился нос. Зато губы и глаза Себастиана сохранили прежнюю привлекательность, и вечерами Блейн смотрит на них из-под ресниц, заваривая для Смайта похлебку из растопленного дюралюминия, которого по всей Мексике расшвыряно сотни тонн.
Боинги падали, такие дела.
– Ну цыпочка! – Себастиан затягивает снова. – Посмотри на меня, раз продался со всеми потрохами.
Блейн нехотя оборачивается, и Себастиан, нагнав, слизывает ему подтаявшую нижнюю губу.
– Сука, – Блейн устал и не миндальничает. – Полчаса ее лепил.
– Я дам тебе еще сахара, – Себастиан обещает и ласково улыбается, ловя взглядом бегающие зрачки блейновых медовых с орешками глаз. – Подарю целый мешок сахара, чтобы ты слепил себя заново. Пойдем?
И они плетутся дальше, останавливаясь лишь затем, чтобы перепеленать ноги новой сменой портянок.
Наступает ночь, титановый позвоночник Себастиана больше не в силах нести тяжкий острограненый скарб.
– Разбиваем палатку, – объявляет он.
Блейн только машет ладонью и хмурится, больше по привычке, чем с выражением.
– К черту.
– То есть как? – не понимает Себастиан.
– К черту блядскую палатку, – повторяет Блейн и расшвыривает почерневший песок носком высоких шнурованных ботинок.
– Ты собираешься сегодня? – обыденным тоном спрашивает Себастиан Смайт, будто обсуждение чьей-то эвтаназии такое уж простецкое дело.
– Может быть.
– Вот что, – Себастиан мрачнеет и стаскивает с плеча заскорузлый рюкзак. – Мы сделаем все как обычно. Я заплачу тебе сахаром, выебу, и мы ляжем спать.
– Отличная программа по выживанию, – ерничает Блейн. Хлюпает носом, втягивая ниточку сахарного сиропа, и выверенным движением ставит свою красивую загорелую скулу на место. Нос у него скосился немного набок, но Себастиан всякий раз просит не поправлять. Говорит, так нравится.
В палатке Себастиан аккуратно разворачивает посеревшую тряпицу и достает несколько кусочков сахара.
– Знаешь, – смущается Блейн, – Сегодня, наверное, пропущу.
Смайт рассержен. Большей частью на себя и свою несостоятельность в деле добычи такого редкого материала как сахар. Блейн для него вообще – одна большая редкость.
– Надо, – говорит Себастиан и пытается подсластить уговор улыбкой, – Надо.
Он подталкивает кусок сахара к губам Блейна, и тот незаметно вбирает неплотно прилегающие песчинки рафинада под кожу, к сосудам, хоть и не желает этого.
– Ты стал ужасно низеньким, детка, – жалуется Себастиан в глазированное ухо. – Теряешь в росте из-за своего упрямства.
– А ты умираешь из-за своих грубостей. И колкостей. Всего дерьма, которое носишь с собой.
Себастиан не хочет возражать, он кладет угловатого, на грани с нескладностью, Блейна на потрескавшуюся циновку и гладит его карамельные волосы. Кусает зубами, не прикасаясь языком, лишний раз не растапливая, твердые соски. Тревожит рукой его член, который наливается горячим, и помадка выступает на самом краю, раздаваясь плотным, сдержанным блеском.
Они кусаются и стонут, когда Себастиан режет лезвиями Блейновы руки, запястья, лопающиеся нежным розовым ароматом. Блейново семя склеивает пластинки на животе Смайта кашей и липкой сумятицей – насилу раздерешь. Его ноги склеивают Смайту металлические крылья из лезвий на спине; Себастиан рычит от боли и беспокойства.
Блейн замирает, когда Смайт обсасывает и вдруг откусывает ему безымянный палец под корень. Палец отходит от тела с каким-то жутковатым звуком треснувшей кости. Блейн почти плачет, потому что Себастиан хрустит пальцем у себя во рту и медленно, томно проглатывает, изливаясь на сахарного человека горячей алюминиевой спайкой.
– Ты мой, – бредит Себастиан.
Водит по пряничной грудной клетке Блейна руками, стараясь не замечать вытесненную посередине печать с большой буквой «К» в изящных повядших вензельках.
– Ладно, – соглашается Блейн и позволяет себе огладить Смайта по голой спине. Снова ранится.
За порогом истрепанной палатки занимается буря. Уровень радиации ползет вверх.
Самое время крепко заснуть, облачившись в пыль и пепел.
@темы: текст, Glee, ФБ, мое, Blaine Anderson, Sebastian Smythe
-
-
09.11.2012 в 12:32безумно хочется какой-нибудь приквел, сиквел или вбоквел с описанием этого мира
-
-
10.11.2012 в 21:34безумно хочется какой-нибудь приквел
Если по-чесноку, гештальт был, и теперь он закрыт.
-
-
21.11.2012 в 23:39ОХУЕННО ЖЕ
это я наконец дошла и прочла
-
-
24.11.2012 в 16:36