Defective
Парни, парни, смотрите, что мне подарили! *__* АБЫРВАЛГ. Гли, Драгонага вторая. Штоваще, визжу, как сучка. Когда сяду читать, подозреваю, что кончусь как человек. Но меня и так пидорасит сегодня весь день, не знаю, куда деть лапы, работа простаивает по-черному.
РЭБ, ТЫМУЖИК ЗОЛОТО. СПАСЫБО.
Весь день одной гифкой
РЭБ, ТЫ
Весь день одной гифкой
22.04.2013 в 15:22
Пишет Рэбушко:Дорогой Енот!
Всегда будте пушистым и накуренным животным, лобызаю вас в меха и глажу ваш хвост
Примите от меня эту скромную баночку перебродившей алычи. Судя по надписи на этикетке, это, прости господи, кроссовер Glee и Dragon Age II. Фаберриттана, действие происходит параллельной с игрой. Ночь, когда кунари напали на Киркволл.
вот, возьмите, это вам
Киркволл горел.
Черный дым, пахнущий жженой древесиной, листвой, антиванскими специями и, неуловимо, но четко, кровью стелился по всем закоулкам, от нижнего города до верхнего, только клоака, наверное, осталась нетронутой. Собственный смрад не пустил чужой запах, не дал вытеснить поколения горя, нищеты и боли, спрятавшиеся под городом. Литейный квартал, и без того дымный в обычное время, затянуло смогом и пылью, словно орлесианские игрушечные шары – снегом.
Мокрая тряпка на лице Сантаны пропиталась запахами войны и смерти. Здравый смысл подсказывал, что сейчас было самое время уносить ноги. Найти Изабеллу в «Висельнике» и, с ее помощью отыскав корабль, на котором не будут задавать лишних вопросов, добраться до Ривейна. Сладкий дикий Ривейн, в котором убийство – способ развлечения, а вместо одобренных Кругом амулетов каждый лавочник и трактирщик держит под столом куриную тушу с примотанной к лапе красной лентой. В Ривейне нет ни Круга, ни храмовников, ни кунари, ни наместников. Ривейн – родной и почти забытый. Но Квинн крепко держала ладонь Сантаны, чтобы не потеряться в дыму. Квинн – билет Сантаны на спасение.
– Ни черта не вижу, – Сантана ворчала больше для себя, чем действительно обращаясь к Квинн.
– Мы совсем близко.
Квинн задыхалась, но вонь здесь была ни при чем. Из ее разрезанной ладони тонким шлейфом тянулись капельки крови, яркие, светящиеся собственной силой, не уступающей ни в чем треклятому лириуму. Кровавая нить вела их по нижнему городу лучше любого мабари. И если Сантана и Квинн наткнулись сейчас на храмовников, из города они бы точно не вышли.
Хрупкая невысокая фигура хромала им навстречу из туманной пелены, и один Создатель мог опознать сейчас в ней Рэйчел Берри, приемную дочь кузнеца и оружейника. В руках у Рэйчел был длинный кинжал, который стоило бы назвать мечом. Вплавленная в лезвие руна шипела и искрилась, хищно поджидая крови, которой Рэйчел вряд ли могла ее напоить. Увидев Сантану и Квинн, Рэйчел, спотыкаясь, подошла к ним и, обняв Квинн за шею, обмякла, едва не падая в обморок.
Сантана с раздражением ткнула ее в бок рукоятью своего кинжала.
– Давай, Берри, не время подыхать. Ты же наполовину гномка, должна быть привычна к дыму и прочей мерзости.
– У нее рана в животе, – негромко шепнула Квинн.
Она помогла Рэйчел лечь на мостовую и разорвала платье, открывая рану.
– Кто ее так? – спросила Сантана.
– Это не магия, – покачала головой Квинн.
– Кунари… были в эльфинаже… – выдыхает Рэйчел.
Квинн нахмурилась и стала обводить пальцами края раны, нараспев читая заклинание. Мудреное, темное, засасывающее. Хоть Сантана и не малефикар, но слова, рвущие Завесу, понимала даже она. Рваная кожа зарастала на глазах.
– Нам нужно смываться, – Сантана нервничала. – Нам нужно забрать Бриттани.
– Вот только Казематов нам сейчас не хватает! – рявкнула Квинн. – Я и так уйму сил потратила на то, чтобы прийти сюда и исцелить Рэйчел. Больше за Завесу я не сунусь! Если только ты не хочешь погулять в компании одержимой!
Не отдавая себе отчета, Сантана отвесила Квинн звонкую пощечину, и Фабрей не осталась в долгу. Свалившись на мостовую, они принялись кататься, как сцепившиеся кошки, забыв про магию и оружие, долго с упоением тянули друг друга за волосы и угощали болезненными пинками, пока Сантана не скатилась с Квинн и не легла на спину, глядя в черное от дыма небо Киркволла.
– У меня есть один вариант, – тяжело дышала она. – Есть один парень, он достанет корабль, но нужно будет отработать.
– Он из Общества? – спросила Квинн.
– Больше нет. У Себастиана не очень получается делиться.
– Себастиан? Сын судьи-орлесианца из верхнего города? Он же псих.
– Причем полный. Но он может помочь с Бриттани, и так будет быстрее, чем искать кого-то в порте, где полным-полно кунари.
В «Висельнике» было пусто. Все попрятались по норам, один трактирщик меланхолично рассказывал всем, кто готов слушать, сплетни о том, как в Ферелдене стали вымирать голуби. И будто бы голема видели там, где пропадали птицы. Сантана и Квинн заняли стол с краю, старый кот урчал на коленях громилы Захарии, которого Себастиан оставил за ними приглядывать. Захария выглядел так, словно у него в роду были кунари, но ни один из кун не опустился бы до человеческой женщины, даже отверженный тал-васгот. На втором этаже в одной из тесных, пропавших потом и алкоголем комнаток спала Рэйчел.
Расстелив на столе тряпичную карту, Сантана излагала свой план:
– Сначала в Антиву. У Себастиана там свои дела, отработаем долг. Он не очень любит пользоваться услугами Воронов. Ходят слухи, что он на них работал, а потом кинул, отец помог. Так что свои люди в Антиве Себастиану не помешают.
– Мне все еще не нравится, что он помогает нам, – покачала головой Квинн. – Он слишком легко согласился, у него что-то на уме.
– У нас тоже полно всякого на уме, но мы не спешим выкладывать карты, – Сантана поймала хмурый взгляд Захарии и мило улыбнулась ему.
Квинн недоверчиво смотрела на карту, думая о чем-то своем. Сантана накрыла ее руку ладонью и крепко сжала:
– Слушай, мы не пропадем. Мы ж с детства были вместе. Мы не пропали в Ферелдене во время мора и сейчас не пропадем. Ты, я и Бриттани. Как в старые добрые времена. Ну и довесок Берри.
– Ты так веришь в то, что Себастиан вернет Бриттани? Своровать магессу из Круга...
– Он пообещал. Он сволочь, но он держит обещания.
Сантана выпустила ее руку и отвернулась. Она не знала Себастиана близко, никто не знал. Но если с Бриттани что-нибудь случится, она отрежет ему яйца. И она слишком устала, выискивая Берри, чтобы идти сейчас за Бриттани самой.
– Помнишь, как мы ушли из деревни? – внезапно спросила Квинн.
Сантана помнила. Им было по тринадцать, Квинн и Бриттани тогда уже вовсю колдовали, и до церкви дошли слухи. Семья Квинн отказалась от нее, еще когда соседский мальчик, вернувшись с рыбалки, сказал, что двое вооруженных храмовников из Рэдклиффа приехали в соседнюю деревню. Родители Бриттани забрали Квинн к себе и спрятали в подвале, но ночью девочки сбежали. А Сантана, размазывая слезы, побежала за ними. Дома ее никто не ждал, да и не было у нее дома. Сиротка из Ривейна жила на улице, помогая местным по дому за еду. И когда две единственные подруги собирались уходить, она пошла вместе с ними. В тринадцать лет она не думала о том, что две необученные отступницы опасны и для нее, и для самих себя. Они шли от города к городу, пока в Денериме их не взяло под крыло Общество. Так они стали наемницами. А потом настал Мор, они сбежали в Вольную Марку, Бриттани попалась храмовникам и ее отправили в Круг. А Квинн познакомилась с Рэйчел…
– Все будет нормально, – вздохнула Квинн и встала, чтобы подняться наверх к Рэйчел.
Оставшись одна, Сантана еще какое-то время бездумно разглядывала карту, а потом к ней подсел Захария.
– Он вытащит твою подругу, – уверенно сказал он и уложил старого кота к ней на колени.
Сантана только поморщилась. Она ненавидела кошек. Это Бриттани вечно собирала по дороге всякую блохатстую дрянь, ей бы котяра понравился.
– Иди спать, – Захария ушел к трактирщику, а Сантана почувствовала, как же она сильно устала.
Квинн легла на край серой застиранной постели и стащила с Рэйчел одеяло. Кожа исцелилась, только сильное покраснение напоминало о той дыре, которую в ней оставил кто-то из кунари. Исцеление далось Квинн ужасно сложно. Гномы вообще не лечатся человеческой магией, хорошо еще, что Рэйчел гномка лишь наполовину, кроме низкого роста и носа с горбинкой ей ничего не осталось от матери. Худо-бедно удалось помочь магией крови, но Квинн чувствовала себя готовой свалиться в обморок в любой момент. А еще она боялась засыпать, пока не восстановит силы хоть немного. Или не устанет до такой степени, что ни один демон в Тени не сможет до нее дозваться.
Ладони Рэйчел были холодными, как лед. Квинн собрала ее ладошки вместе и дохнула на них, согревая.
– Спасибо, – пробормотала сонно Рэйчел, не открывая глаз.
– Я думала, ты спишь.
– Я не могу.
Рэйчел заерзала на постели, придвинулась ближе к Квинн и, освободив руки, обняла ее.
– Моих пап больше нет. Я не знаю, где Курт. И что с Финном – вся стража по тревоге отправилась к дворцу наместника.
Слезы широкой дорожкой бежали из-под прикрытых век. Квинн наклонилась и собрала их губами, нежно гладя Рэйчел по спине.
– Что теперь будет? – хныкала Рэйчел, пальцы ее сминали легкую мантию Квинн.
– Тише, – зашептала Квинн. – Все будет хорошо.
Рэйчел заплакала в голос, уткнувшись лицом в ее плечо. Квинн молча гладила ее, давая время. Когда они сбежали с Бриттани и Сантаной, Квинн тоже плакала. По родителям, по деревне, по старой жизни. Рэйчел тоже нужно было как следует выплакаться.
Шмыгнув носом, Рэйчел отстранилась и, глядя в глаза Квинн, отчетливо произнесла:
– Я не уйду из Кирквола, пока не узнаю, что Курт и Финн в порядке. Я знаю, ты хочешь меня отсюда увести, но… я не уйду.
– И я не уйду, – пообещала Квинн.
В груди ее тяжело ныло чувство беспомощности.
Ночью мятеж кунари остановили. Сантана лежала под боком спящего Захарии и жадно слушала каждое слово, доносившееся снизу сквозь хлипкий дощатый пол. Первые пташки, прилетевшие в «Висельник», рассказывали, как Хоук сражался с Аришоком. Кто-то говорил, что Хоук его убил, кто-то, что пощадил. После четвертой кружки за счет заведения гонцы уже путались в показаниях и называли Хоука привлекательной бабой, и не могли определиться, чем же он сразил вождя кунари: мечом, кинжалом или топором. Кое-кто рассказывал, что Хоук вообще колдовал не хуже Первого Чародея, из Аришока сделал кожаный плащ в подарок командору Мередит, а голову за рога повесил над камином.
Себастиан все не возвращался. Когда небо за литейной начало светлеть перед рассветом, Сантана выскользнула из-под одеяла и начала одеваться. Пора было все взять в свои руки. Не удержавшись от соблазна, она проверила и вещи Захарии. В сумке громко звякнули пузырьки. Сантана потрясла один из них и даже не удивилась тому, как заискрилась голубоватая густая жидкость. Лириум. Ну конечно. Она так и думала, что Себастиан оставил присматривать за Квинн мага.
Затянув потуже перевязь с кинжалами и подобрав с пола сумку, Сантана спустилась вниз. Народ в «Висельнике» набился битком, посреди зала, развалившись вальяжно на стуле с кружкой самого дорого по местным меркам эля, Варрик Тетрас рассказывал очередную версию ночной победы Хоука. Сантана даже остановилась послушать, как Хоук (который не отличался гигантским телосложением) налево и направо раскидывал по залу слабака-Аришока.
– Шикарная история, гном, – вежливо поаплодировала Сантана, когда зеваки отправились к трактирщику за очередной кружкой для героя. – А про меня сочинишь?
– Обратись к Изабелле, она очень любит эротические истории, это больше по ее части, – хмыкнул Варрик. – Кстати, ты ничего не потеряла?
– Что ты имеешь ввиду?
– Говорят, тебя на Рваном Берегу ждет подарок. Котенок светленький, с приветом от Первого Чародея.
Сантана сжала ладони в кулаки, чувствуя, как впиваются в кожу ногти.
– Кто тебе сказал?
– Я встретил Смайта с дружками, когда они выходили из города. Он просил тебе передать. Знаешь, ривенийка, я бы на твоем месте…
Но Сантана уже не слушала советы гнома. Она мчалась наверх, чтобы разбудить Квинн и Рэйчел.
Крошечная бухта на Рваном Берегу не смогла вместить в себя гордый корабль «Вистл» без флага на мачте. Это только в сказках пираты сообщают всем вокруг о том, что ходят по местным водам в исключительно незаконных целях. Капитан Клэрингтон предпочитал не афишировать свои намерения. Сантана едва не сорвалась на бег, когда увидела, что возле привязанной к дереву шлюпке рядом с Клэрингтоном и Себастианом в длинной мантии чародейки стоит Бриттани с белым котом на руках.
– Сантана! – Бриттани сунула кота в руки пирату и сама побежала навстречу.
Уткнувшись лицом в волосы подруги, Сантана расплакалась от облегчения. Она не хотела, но тело ее не слушалось совершенно.
– Уже где-то кота подобрала, – приглушенно произнесла Сантана, не выпуская Бриттани ни на секунду.
– Это Хантера, – легко и весело, словно они не были в разлуке больше года, ответила Бриттани. – Его зовут сэр Кот, но это сокращенно. На самом деле, он рыцарь-командор всех храмовников Ферелдена. Но Хантер пообещал, что не скажет ему, что я магесса.
Сантана улыбнулась и, стерев украдкой слезы, взяла Бриттани за руку, переплетая пальцы. Квинн чуть приобняла Бриттани и отпустила. Рэйчел стояла чуть поодаль, прижимая руки к ноющему после исцеления боку.
– Шлюпка всех не выдержит, – вместо приветствия сказал Хантер. – Поэтому придется подождать, пока загрузимся в два рейса…
– Мы не едем с вами, – оборвала его Квинн.
Сантана повернулась к ней:
– То есть?
– Я и Рэйчел остаемся, – твердо сказала Квинн. – Мы все решили. Сначала мы убедимся, что ее близкие в порядке, а потом догоним тебя в Антиве.
Себастиан закатил глаза:
– Я уже заплатил капитану за четверых.
– Денег нет, – отрезал Хантер. – Транспортные расходы.
– Я и не надеялся, что ты вернешь, – хмыкнул Смайт. – Отрабатывать все равно будут леди.
Квинн неловко улыбнулась и на мгновением обернулась, чтобы кивнуть Рэйчел.
– Мы придем, – снова обратилась она к Сантане. – Ты же помнишь, мы всегда будем держаться вместе. До конца.
Сантана молча протянула ей руку, Бриттани накрыла их своей ладошкой.
– А если ты нас потеряешь? – спросила Британию
Квинн усмехнулась и показала ей шрам на тыльной стороне ладони:
– Если потеряю, то найду.
– Кстати, о поисках, – вмешался Себастиан. – Заберите эту дрянь, пока храмовники не спохватились.
Он бросил Сантане маленький пузырек, заполненный темно-красным.
– Ты забрал филактерию Бриттани?.. – изумилась Сантана.
Хантер кашлянул:
– Я забрал. Не хочу, чтобы у моего корабля были проблемы из-за вас. Отойдем подальше от берега и выбросим в море.
Бриттани забрала у него кота и села в шлюпку. Сантана, немного поколебавшись, села рядом с ней.
– Ждите сообщения и никуда не уезжайте из Антивы, – напутствовал их напоследок Себастиан. – У меня всегда найдется дело для наемника и отступника. И даже не пытайтесь сбежать, Трент вас откопает даже на Глубинных Тропах.
Сантана громко хмыкнула, выражая этим все, что она думает о побеге, Себастиане и обо всех Глубинных Тропах. Оттолкнувшись веслом, Хантер отчалил от берега. Сантана в последний раз оглянулась на берег, где Квинн и Рэйчел уже направились в сторону долийского лагеря, Себастиан шел за ними. Вдалеке виднелась сизая дымка, оставшаяся от ночного пожара в Киркволле. А за стоящим на якоре «Вистлом» поднималось рассветное солнце.
Бриттани взяла Сантану под руку и ласкающейся кошкой прижалась к плечу, словно старалась стереть год в Казематах друг без друга. А Сантана смотрела на корабль и сжимала ее ладонь.
Что-то подсказывало ей, что она уже никогда не увидит Квинн и Рэйчел.
URL записиВсегда будте пушистым и накуренным животным, лобызаю вас в меха и глажу ваш хвост
Примите от меня эту скромную баночку перебродившей алычи. Судя по надписи на этикетке, это, прости господи, кроссовер Glee и Dragon Age II. Фаберриттана, действие происходит параллельной с игрой. Ночь, когда кунари напали на Киркволл.
вот, возьмите, это вам
Киркволл горел.
Черный дым, пахнущий жженой древесиной, листвой, антиванскими специями и, неуловимо, но четко, кровью стелился по всем закоулкам, от нижнего города до верхнего, только клоака, наверное, осталась нетронутой. Собственный смрад не пустил чужой запах, не дал вытеснить поколения горя, нищеты и боли, спрятавшиеся под городом. Литейный квартал, и без того дымный в обычное время, затянуло смогом и пылью, словно орлесианские игрушечные шары – снегом.
Мокрая тряпка на лице Сантаны пропиталась запахами войны и смерти. Здравый смысл подсказывал, что сейчас было самое время уносить ноги. Найти Изабеллу в «Висельнике» и, с ее помощью отыскав корабль, на котором не будут задавать лишних вопросов, добраться до Ривейна. Сладкий дикий Ривейн, в котором убийство – способ развлечения, а вместо одобренных Кругом амулетов каждый лавочник и трактирщик держит под столом куриную тушу с примотанной к лапе красной лентой. В Ривейне нет ни Круга, ни храмовников, ни кунари, ни наместников. Ривейн – родной и почти забытый. Но Квинн крепко держала ладонь Сантаны, чтобы не потеряться в дыму. Квинн – билет Сантаны на спасение.
– Ни черта не вижу, – Сантана ворчала больше для себя, чем действительно обращаясь к Квинн.
– Мы совсем близко.
Квинн задыхалась, но вонь здесь была ни при чем. Из ее разрезанной ладони тонким шлейфом тянулись капельки крови, яркие, светящиеся собственной силой, не уступающей ни в чем треклятому лириуму. Кровавая нить вела их по нижнему городу лучше любого мабари. И если Сантана и Квинн наткнулись сейчас на храмовников, из города они бы точно не вышли.
Хрупкая невысокая фигура хромала им навстречу из туманной пелены, и один Создатель мог опознать сейчас в ней Рэйчел Берри, приемную дочь кузнеца и оружейника. В руках у Рэйчел был длинный кинжал, который стоило бы назвать мечом. Вплавленная в лезвие руна шипела и искрилась, хищно поджидая крови, которой Рэйчел вряд ли могла ее напоить. Увидев Сантану и Квинн, Рэйчел, спотыкаясь, подошла к ним и, обняв Квинн за шею, обмякла, едва не падая в обморок.
Сантана с раздражением ткнула ее в бок рукоятью своего кинжала.
– Давай, Берри, не время подыхать. Ты же наполовину гномка, должна быть привычна к дыму и прочей мерзости.
– У нее рана в животе, – негромко шепнула Квинн.
Она помогла Рэйчел лечь на мостовую и разорвала платье, открывая рану.
– Кто ее так? – спросила Сантана.
– Это не магия, – покачала головой Квинн.
– Кунари… были в эльфинаже… – выдыхает Рэйчел.
Квинн нахмурилась и стала обводить пальцами края раны, нараспев читая заклинание. Мудреное, темное, засасывающее. Хоть Сантана и не малефикар, но слова, рвущие Завесу, понимала даже она. Рваная кожа зарастала на глазах.
– Нам нужно смываться, – Сантана нервничала. – Нам нужно забрать Бриттани.
– Вот только Казематов нам сейчас не хватает! – рявкнула Квинн. – Я и так уйму сил потратила на то, чтобы прийти сюда и исцелить Рэйчел. Больше за Завесу я не сунусь! Если только ты не хочешь погулять в компании одержимой!
Не отдавая себе отчета, Сантана отвесила Квинн звонкую пощечину, и Фабрей не осталась в долгу. Свалившись на мостовую, они принялись кататься, как сцепившиеся кошки, забыв про магию и оружие, долго с упоением тянули друг друга за волосы и угощали болезненными пинками, пока Сантана не скатилась с Квинн и не легла на спину, глядя в черное от дыма небо Киркволла.
– У меня есть один вариант, – тяжело дышала она. – Есть один парень, он достанет корабль, но нужно будет отработать.
– Он из Общества? – спросила Квинн.
– Больше нет. У Себастиана не очень получается делиться.
– Себастиан? Сын судьи-орлесианца из верхнего города? Он же псих.
– Причем полный. Но он может помочь с Бриттани, и так будет быстрее, чем искать кого-то в порте, где полным-полно кунари.
В «Висельнике» было пусто. Все попрятались по норам, один трактирщик меланхолично рассказывал всем, кто готов слушать, сплетни о том, как в Ферелдене стали вымирать голуби. И будто бы голема видели там, где пропадали птицы. Сантана и Квинн заняли стол с краю, старый кот урчал на коленях громилы Захарии, которого Себастиан оставил за ними приглядывать. Захария выглядел так, словно у него в роду были кунари, но ни один из кун не опустился бы до человеческой женщины, даже отверженный тал-васгот. На втором этаже в одной из тесных, пропавших потом и алкоголем комнаток спала Рэйчел.
Расстелив на столе тряпичную карту, Сантана излагала свой план:
– Сначала в Антиву. У Себастиана там свои дела, отработаем долг. Он не очень любит пользоваться услугами Воронов. Ходят слухи, что он на них работал, а потом кинул, отец помог. Так что свои люди в Антиве Себастиану не помешают.
– Мне все еще не нравится, что он помогает нам, – покачала головой Квинн. – Он слишком легко согласился, у него что-то на уме.
– У нас тоже полно всякого на уме, но мы не спешим выкладывать карты, – Сантана поймала хмурый взгляд Захарии и мило улыбнулась ему.
Квинн недоверчиво смотрела на карту, думая о чем-то своем. Сантана накрыла ее руку ладонью и крепко сжала:
– Слушай, мы не пропадем. Мы ж с детства были вместе. Мы не пропали в Ферелдене во время мора и сейчас не пропадем. Ты, я и Бриттани. Как в старые добрые времена. Ну и довесок Берри.
– Ты так веришь в то, что Себастиан вернет Бриттани? Своровать магессу из Круга...
– Он пообещал. Он сволочь, но он держит обещания.
Сантана выпустила ее руку и отвернулась. Она не знала Себастиана близко, никто не знал. Но если с Бриттани что-нибудь случится, она отрежет ему яйца. И она слишком устала, выискивая Берри, чтобы идти сейчас за Бриттани самой.
– Помнишь, как мы ушли из деревни? – внезапно спросила Квинн.
Сантана помнила. Им было по тринадцать, Квинн и Бриттани тогда уже вовсю колдовали, и до церкви дошли слухи. Семья Квинн отказалась от нее, еще когда соседский мальчик, вернувшись с рыбалки, сказал, что двое вооруженных храмовников из Рэдклиффа приехали в соседнюю деревню. Родители Бриттани забрали Квинн к себе и спрятали в подвале, но ночью девочки сбежали. А Сантана, размазывая слезы, побежала за ними. Дома ее никто не ждал, да и не было у нее дома. Сиротка из Ривейна жила на улице, помогая местным по дому за еду. И когда две единственные подруги собирались уходить, она пошла вместе с ними. В тринадцать лет она не думала о том, что две необученные отступницы опасны и для нее, и для самих себя. Они шли от города к городу, пока в Денериме их не взяло под крыло Общество. Так они стали наемницами. А потом настал Мор, они сбежали в Вольную Марку, Бриттани попалась храмовникам и ее отправили в Круг. А Квинн познакомилась с Рэйчел…
– Все будет нормально, – вздохнула Квинн и встала, чтобы подняться наверх к Рэйчел.
Оставшись одна, Сантана еще какое-то время бездумно разглядывала карту, а потом к ней подсел Захария.
– Он вытащит твою подругу, – уверенно сказал он и уложил старого кота к ней на колени.
Сантана только поморщилась. Она ненавидела кошек. Это Бриттани вечно собирала по дороге всякую блохатстую дрянь, ей бы котяра понравился.
– Иди спать, – Захария ушел к трактирщику, а Сантана почувствовала, как же она сильно устала.
Квинн легла на край серой застиранной постели и стащила с Рэйчел одеяло. Кожа исцелилась, только сильное покраснение напоминало о той дыре, которую в ней оставил кто-то из кунари. Исцеление далось Квинн ужасно сложно. Гномы вообще не лечатся человеческой магией, хорошо еще, что Рэйчел гномка лишь наполовину, кроме низкого роста и носа с горбинкой ей ничего не осталось от матери. Худо-бедно удалось помочь магией крови, но Квинн чувствовала себя готовой свалиться в обморок в любой момент. А еще она боялась засыпать, пока не восстановит силы хоть немного. Или не устанет до такой степени, что ни один демон в Тени не сможет до нее дозваться.
Ладони Рэйчел были холодными, как лед. Квинн собрала ее ладошки вместе и дохнула на них, согревая.
– Спасибо, – пробормотала сонно Рэйчел, не открывая глаз.
– Я думала, ты спишь.
– Я не могу.
Рэйчел заерзала на постели, придвинулась ближе к Квинн и, освободив руки, обняла ее.
– Моих пап больше нет. Я не знаю, где Курт. И что с Финном – вся стража по тревоге отправилась к дворцу наместника.
Слезы широкой дорожкой бежали из-под прикрытых век. Квинн наклонилась и собрала их губами, нежно гладя Рэйчел по спине.
– Что теперь будет? – хныкала Рэйчел, пальцы ее сминали легкую мантию Квинн.
– Тише, – зашептала Квинн. – Все будет хорошо.
Рэйчел заплакала в голос, уткнувшись лицом в ее плечо. Квинн молча гладила ее, давая время. Когда они сбежали с Бриттани и Сантаной, Квинн тоже плакала. По родителям, по деревне, по старой жизни. Рэйчел тоже нужно было как следует выплакаться.
Шмыгнув носом, Рэйчел отстранилась и, глядя в глаза Квинн, отчетливо произнесла:
– Я не уйду из Кирквола, пока не узнаю, что Курт и Финн в порядке. Я знаю, ты хочешь меня отсюда увести, но… я не уйду.
– И я не уйду, – пообещала Квинн.
В груди ее тяжело ныло чувство беспомощности.
Ночью мятеж кунари остановили. Сантана лежала под боком спящего Захарии и жадно слушала каждое слово, доносившееся снизу сквозь хлипкий дощатый пол. Первые пташки, прилетевшие в «Висельник», рассказывали, как Хоук сражался с Аришоком. Кто-то говорил, что Хоук его убил, кто-то, что пощадил. После четвертой кружки за счет заведения гонцы уже путались в показаниях и называли Хоука привлекательной бабой, и не могли определиться, чем же он сразил вождя кунари: мечом, кинжалом или топором. Кое-кто рассказывал, что Хоук вообще колдовал не хуже Первого Чародея, из Аришока сделал кожаный плащ в подарок командору Мередит, а голову за рога повесил над камином.
Себастиан все не возвращался. Когда небо за литейной начало светлеть перед рассветом, Сантана выскользнула из-под одеяла и начала одеваться. Пора было все взять в свои руки. Не удержавшись от соблазна, она проверила и вещи Захарии. В сумке громко звякнули пузырьки. Сантана потрясла один из них и даже не удивилась тому, как заискрилась голубоватая густая жидкость. Лириум. Ну конечно. Она так и думала, что Себастиан оставил присматривать за Квинн мага.
Затянув потуже перевязь с кинжалами и подобрав с пола сумку, Сантана спустилась вниз. Народ в «Висельнике» набился битком, посреди зала, развалившись вальяжно на стуле с кружкой самого дорого по местным меркам эля, Варрик Тетрас рассказывал очередную версию ночной победы Хоука. Сантана даже остановилась послушать, как Хоук (который не отличался гигантским телосложением) налево и направо раскидывал по залу слабака-Аришока.
– Шикарная история, гном, – вежливо поаплодировала Сантана, когда зеваки отправились к трактирщику за очередной кружкой для героя. – А про меня сочинишь?
– Обратись к Изабелле, она очень любит эротические истории, это больше по ее части, – хмыкнул Варрик. – Кстати, ты ничего не потеряла?
– Что ты имеешь ввиду?
– Говорят, тебя на Рваном Берегу ждет подарок. Котенок светленький, с приветом от Первого Чародея.
Сантана сжала ладони в кулаки, чувствуя, как впиваются в кожу ногти.
– Кто тебе сказал?
– Я встретил Смайта с дружками, когда они выходили из города. Он просил тебе передать. Знаешь, ривенийка, я бы на твоем месте…
Но Сантана уже не слушала советы гнома. Она мчалась наверх, чтобы разбудить Квинн и Рэйчел.
Крошечная бухта на Рваном Берегу не смогла вместить в себя гордый корабль «Вистл» без флага на мачте. Это только в сказках пираты сообщают всем вокруг о том, что ходят по местным водам в исключительно незаконных целях. Капитан Клэрингтон предпочитал не афишировать свои намерения. Сантана едва не сорвалась на бег, когда увидела, что возле привязанной к дереву шлюпке рядом с Клэрингтоном и Себастианом в длинной мантии чародейки стоит Бриттани с белым котом на руках.
– Сантана! – Бриттани сунула кота в руки пирату и сама побежала навстречу.
Уткнувшись лицом в волосы подруги, Сантана расплакалась от облегчения. Она не хотела, но тело ее не слушалось совершенно.
– Уже где-то кота подобрала, – приглушенно произнесла Сантана, не выпуская Бриттани ни на секунду.
– Это Хантера, – легко и весело, словно они не были в разлуке больше года, ответила Бриттани. – Его зовут сэр Кот, но это сокращенно. На самом деле, он рыцарь-командор всех храмовников Ферелдена. Но Хантер пообещал, что не скажет ему, что я магесса.
Сантана улыбнулась и, стерев украдкой слезы, взяла Бриттани за руку, переплетая пальцы. Квинн чуть приобняла Бриттани и отпустила. Рэйчел стояла чуть поодаль, прижимая руки к ноющему после исцеления боку.
– Шлюпка всех не выдержит, – вместо приветствия сказал Хантер. – Поэтому придется подождать, пока загрузимся в два рейса…
– Мы не едем с вами, – оборвала его Квинн.
Сантана повернулась к ней:
– То есть?
– Я и Рэйчел остаемся, – твердо сказала Квинн. – Мы все решили. Сначала мы убедимся, что ее близкие в порядке, а потом догоним тебя в Антиве.
Себастиан закатил глаза:
– Я уже заплатил капитану за четверых.
– Денег нет, – отрезал Хантер. – Транспортные расходы.
– Я и не надеялся, что ты вернешь, – хмыкнул Смайт. – Отрабатывать все равно будут леди.
Квинн неловко улыбнулась и на мгновением обернулась, чтобы кивнуть Рэйчел.
– Мы придем, – снова обратилась она к Сантане. – Ты же помнишь, мы всегда будем держаться вместе. До конца.
Сантана молча протянула ей руку, Бриттани накрыла их своей ладошкой.
– А если ты нас потеряешь? – спросила Британию
Квинн усмехнулась и показала ей шрам на тыльной стороне ладони:
– Если потеряю, то найду.
– Кстати, о поисках, – вмешался Себастиан. – Заберите эту дрянь, пока храмовники не спохватились.
Он бросил Сантане маленький пузырек, заполненный темно-красным.
– Ты забрал филактерию Бриттани?.. – изумилась Сантана.
Хантер кашлянул:
– Я забрал. Не хочу, чтобы у моего корабля были проблемы из-за вас. Отойдем подальше от берега и выбросим в море.
Бриттани забрала у него кота и села в шлюпку. Сантана, немного поколебавшись, села рядом с ней.
– Ждите сообщения и никуда не уезжайте из Антивы, – напутствовал их напоследок Себастиан. – У меня всегда найдется дело для наемника и отступника. И даже не пытайтесь сбежать, Трент вас откопает даже на Глубинных Тропах.
Сантана громко хмыкнула, выражая этим все, что она думает о побеге, Себастиане и обо всех Глубинных Тропах. Оттолкнувшись веслом, Хантер отчалил от берега. Сантана в последний раз оглянулась на берег, где Квинн и Рэйчел уже направились в сторону долийского лагеря, Себастиан шел за ними. Вдалеке виднелась сизая дымка, оставшаяся от ночного пожара в Киркволле. А за стоящим на якоре «Вистлом» поднималось рассветное солнце.
Бриттани взяла Сантану под руку и ласкающейся кошкой прижалась к плечу, словно старалась стереть год в Казематах друг без друга. А Сантана смотрела на корабль и сжимала ее ладонь.
Что-то подсказывало ей, что она уже никогда не увидит Квинн и Рэйчел.
@темы: Glee, freaks and geeks, веселушки, кусочек любви, Brittany S. Pierce
-
-
22.04.2013 в 21:07-
-
22.04.2013 в 21:45*музыку, музыку в студию!*
-
-
22.04.2013 в 23:21ПАРНИ, ВЫ ТАКИЕ КЛАССНЫЕ *___*
-
-
22.04.2013 в 23:25-
-
22.04.2013 в 23:29