Defective
Название: Cool Kids Never Die
Автор: Тетушка Гарик
Бета: D. Oranus
Пейринг/Персонажи: Себастиан Смайт/Блейн Андерсон, Хантер Клэрингтон/Себастиан Смайт
Жанр: романс, трэшик, In The Flesh!AU
686 словДалтон не воспринимает опасность всерьез. Подумаешь, восстание бешеных. Высокие стены защитят от нападения, а камеры слежения не допустят ни одного зараженного на территорию. Воспитанники — дети сплошь обеспеченных, серьезных людей. Даже мысленно никто не допускает шанса, чтобы с этими детьми произошло что-то действительно серьезное. Поэтому далтоновские Соловьи придумывают свои способы сбежать от скуки. Выходить за пределы школьных владений так и так запрещено.
Хантер — первый, кто догадывается использовать нейротриптилин необычным способом. Он посвящает в тайну только двоих. Тех, кто по достоинству оценит его находчивость и остроумие.
— Крутые парни не умирают, — произносит он тост и поднимает вверх пистолет с заряженным бутылем нейротриптилина.
Жидкость поблескивает неживым зеленым оттенком и покорно сочится в раскрытый рот Хантера. Хантер смеется громко и заразительно, показывая зубы и свой бессовестный оптимизм. Себастиан и Блейн недолюбливают Клэрингтона, но, пожалуй, в глубине души ему завидуют. Безбашенный льготник на год старше них. В каждом кармане у него по отмычке от жестких, временами драконовских правил Далтона.
— Комендантский час в десять, проход на поле для лакросса по пропускам. А теперь еще и общая побудка, — морщится Себастиан.
Принимает от Хантера пистолет и выстреливает себе в рот. Нет, они вовсе не торчки, которые балуются нейро, чтобы усилить ощущения. Просто так легче справляться, проще жить под натиском смерти родом из две тысячи девятого. Именно тогда из могил поднялись мертвецы и начали атаку на далтоновский распорядок дня. На их мелкие радости, их лучшие и невосполнимые годы старшей школы, которые обязаны были привести в Гарвард или в Массачусетский, а пока – подарить пару лет чистого счастья. Теперь Хантер добывает счастье для них троих самостоятельно.
— У меня горят радужки, — шепчет он, покачиваясь в центре комнаты общежития. — Мне кажется, меня сейчас стошнит.
Нейтротриптилин действует по полной.
— Моя кошка, черт возьми, прелесть.
Ощущения Хантера обострены до предела, но исподтишка он наблюдает, как Блейн и Себастиан несмело придвигаются друг к другу на его кровати. Как Смайт кладет ладонь на шею Блейну и заглядывает в глаза, ища одобрения, словно оробевшее дитя. Как кивает покрасневший Блейн и прикрывает глаза, прижимаясь к его рту своими губами.
Хантер нервно гладит кошку и отправляет в рот еще немного нейротриптилина из пистолета. Кажется, вселенная взрывается плазматической радугой — это Смайт и Андерсон пробуют подступиться друг к другу и на пробу уступить, узнавая, каково это — быть вдвоем.
Хантер утирает манжетой выступившую на лбу испарину и говорит лукаво и повелительно:
— Я придумал кое-что. Вы со мной?
Смайт отрывается от красных губ трясущегося Андерсона, замечает совершенно бешеный взгляд Хантера. Кивает в ответ. Сумасшедший Хантер — лучший Хантер на свете, а в Далтоне и внутри сердца Блейна становится слишком скучно и слишком предсказуемо.
Они бегут втроем поздно ночью вдоль забора академии Далтон и икают от смеха, эйфории и холодного ветра у себя под рубашками и в трусах. Темно. Хантер на ощупь ловит Смайта, тот дает ему локтем в лицо.
— Больно, — рычит Хантер, но с забора рук не снимает. Между ними — Смайт.
— Ты что творишь? — грубо спрашивает тот, сбивая нейротриптилиновый кайф.
— Не знаю, — улыбается Хантер. — Ты же мне разрешаешь, — тянется ко рту Себастиана.
Удовольствие длится недолго. Смайт кусает его за губу; Хантера такие манеры приводят в восторг. Ни одна девчонка не стала бы вести себя с ним так грубо, но Себастиан — совершенно особый случай. Тем более, он парень, собирающийся стать юристом. Уголовное право никогда не было настолько привлекательным для Хантера, даже когда он хранил настрого запрещенный нейротриптилин на территории школы.
Позади прутьев забора броско желтеют ленты ограждения. Часть из них оборвана. По спине Хантера пробегает неприятный холодок. Ничего общего с ледяной бодростью, которая переполняла их троих двадцать минут назад в общежитии.
— Где Блейн? — совершенно серьезно спрашивает Смайт и чуть не сворачивает себе шею, оглядываясь по сторонам.
В воздухе висят капли влаги и чистоты.
— Нам надо пойти к воротам, — распоряжается Хантер.
И они идут. Смайт впервые берет его за руку (ладонь мокрая, широкая, мраморно-гладкая). Долгожданная близость кажется Хантеру чем-то неестественным. Это понимает он, и Смайт понимает тоже, но страх заставляет стискивать чужую ладонь еще сильнее.
Ботинок Блейна валяется на гравиевой дорожке, а его тело — за воротами, распластанное, укрытое травой пополам с сумерками. Раньше Хантер не сталкивался с чем-то настолько нелепым и страшным. Словно в тканую сумку наложили камней разного размера, и они начали сдуваться, теряя свой прежний налитой, монолитный вид.
Хантер подбирает второй ботинок в кустах и вертит его в пальцах. Где-то тут должен быть скрытый смысл, объясняющий, почему Блейн решил вырваться за прутья решетки, а потом упал, потеряв правую руку.
— Никогда не видел, чтобы человек буквально выпрыгивал из ботинок, — изумляется Хантер.
Смайт сползает по прутьям на траву и зазывно скулит имя Блейна. На зов откликается сизо-зеленый увалень с рукой Блейна в зубах. Его бомбер с эмблемой школы для детей бедных родителей обляпан землей и кровью.
— А ну стоять, тварь! — зло вопит Смайт и бросается к приоткрытой калитке.
Хантер останавливает его одним мощным броском, сжимает замок до характерного щелчка и отстраненно радуется, что приманка для зомби осталась за пределами академии.
— Бежим.
Военные приказы даются Хантеру лучше любой алгебры. Он заставляет рыдающего Смайта подняться на ноги и двигаться в сторону огонька — раскрытого окна общежития.
— Вторжение на территорию! — вопит Хантер во всю силу легких, слыша, как за спиной восставший упорно карабкается по, казалось бы, непобедимым прутьям, а заснувшая охрана все не включает разряд тока.
В военной академии не предусматривался курс защиты от зомби, поэтому Хантер смотрит в перекошенное лицо Смайта и не может вслух назвать его своей деткой.
Название: Можно не вставать
Автор: Тетушка Гарик
Бета: D. Oranus
Пейринг/Персонажи: Себастиан Смайт/Дэйв Карофски
Жанр: PWP, трэшик, In The Flesh!AU
775 словОн ловит бешеного на подъезде к Вестервиллю.
Себастиан вываливается с водительского сидения джипа, отработанным движением нападает на бешеного со спины и вкалывает в шею конскую дозу нейротриптилина. Следующие двадцать минут ПЖЧ катается по земле и выкрикивает то нечленораздельные вопли, то слово «ярость» много раз подряд. Себастиан узнает в раздутом лице черты Дэйва Карофски, парня, с которым познакомился в гей-клубе лет пять назад.
— Ты проплелся от Коламбуса сто километров? Шутишь? — спрашивает Себастиан, встряхивая оглушенного Карофски за ворот истлевшего похоронного костюма.
В таком он последний раз появлялся в «Скандалах», когда Себастиан хотел подойти извиниться, но вместо этого спрятал лицо на плече парня, которого только что пригласил танцевать. Дэйв качает башкой, пытается прийти в себя и понять, почему это у него под ногтями застряли куски человеческого мяса.
Потому что он теперь зомби, вот почему, отвечает сам себе Смайт и запрещает непрошеным воспоминаниям о другом зомби-убийце стучаться в голову. У всех живых в штате Огайо есть свои табу насчет ПЖЧ. Это, мать его, совершенно нормально. И нечего так скулить.
А Карофски тем временем приходит в себя. Оглядывается вокруг вполне осознанно. Виновато косит взгляд и — как будто ни разу с собой не кончал — очень уж натурально боится. Тревоги в настоящих бешеных нет. Пообвыклись.
— Ты кто? — Дэйв слегка шепелявит.
Говорить с непривычки сложновато.
— Я Себастиан. Студент.
— А здесь что делал?
— Не только бешеные хотят уйти от цивилизации и не попадаться никому на глаза, — усмехается Смайт.
Никакой ужас перед мертвыми, даром что поднаторел в самообороне, не может заставить его отказаться от выходных за городом. Подальше от коламбусовских решеток. Подальше от сумасшествия живых, которые маниакально отлавливают бешеных и презирают ПЖЧ. Дэйв выглядит поразительно неплохо для ПЖЧ, только что задавившего годы бешенства.
Себастиану любопытно. Иногда он думает, каково это — существовать инстинктами и отключить голову, раз от нее нету прока.
— Почему ты повторял слово «ярость»? — интересуется он.
Дэйв не помнит его, и это… хорошо. Карофски поднимает взгляд, и мгновение кажется, что все может измениться. Потом глаза Дэйва тускнеют. Он снова восставший с легкой заторможенностью:
— Ненавижу людей, которые вынудили меня полезть в петлю.
Мне жаль, правда, хочется сказать Себастиану, но он сдерживается ради безопасности. Еще одного взбесившегося зомби ему не пережить.
Вина гложет и дожирает его до того, что вместо центра реабилитации Себастиан привозит Карофски в свою маленькую квартиру на окраине Коламбуса. Кидает ключи в вазу у двери и берется за ноутбук.
— Напишу в офис, что заболел и требую выходной.
Дэйв смущенно кивает, рассматривая коллекцию кубков по лакроссу, пока Себастиан сочиняет письмо. В адвокатской конторе, где Смайт-младший проходит практику, его отсутствия и так гарантированно не заметят. Себастиан шутит что-то глупое и ведет гостя в ванную.
Карофски помнит, что его зовут Дэйв и он точно не учится в колледже. С остальным Себастиан обещает помочь разобраться. Когда они принимают ванну вместе, и нелепо дорогое джакузи, установленное в обшарпанной ванной, выдает сонм шуршащих пузырьков, Дэйв вспоминает о том, что, кстати, гей. Нависает над Себастианом, немного волнуясь. Запихивает язык в его рот и не особо заботится о прелюдии.
Краем глаза он уже видел закладки в браузере Себастиана, так что его не проведешь истерикой с расплескиванием воды и сообщением, что Дэйв — наглый пидор. Они давно прошли этот этап. Себастиан не спешит возрождать в Дэйве школьные воспоминания.
Он целует его в шею глубокого фиолетового оттенка и ловит вздох разочарования. Член Карофски не думает вставать.
— Вот как, — вежливо произносит Себастиан, продолжая массировать мягкий ствол в обрамлении светлых волос.
— Что-то я не подумал, — смущается Дэйв и тут же предлагает: — Но знаешь, можно и по-другому.
Он заставляет Себастиана облокотиться спиной себе на грудь, согнуть ноги в коленях и поднять бедра.
— Можно? — спрашивает Дэйв.
Себастиан всегда любил мужчин, которые усвоили правило «чужой член – чужая собственность». Поэтому согласно кивает, и Дэйв начинает плавно дрочить ему, бормоча какие-то милые, очаровательные вещи на ухо.
Себастиан кончает со вздохом и откидывается на плечо Карофски. Им обоим сейчас очень спокойно, как не было перед этим месяцы или даже годы. Дрочка в джакузи вообще чертовски жизнеутверждающее занятие.
— Напишешь объявление? — просит Дэйв.
— О чем?
— О том, что я нашелся.
— Конечно, — соглашается Себастиан и подспудно окунается в легкий ужас.
Когда Дэйв все узнАет, когда вспомнит о «Скандалах», едва ли у него останется желание надрачивать Себастиану в ванной его облупленной конуры. Себастиан Смайт думает о том, как здорово было бы иметь существо, которое точно его не оставит, и произносит, забыв добавить в голос нотку отчужденности:
— Если ничего не получится, у тебя все равно буду я.
Дэйв в ответ трясется и дышит с присвистом. Это Смайт пропустил время нового укола. Изо рта Дэйва прямо в блаженную пену скатывается черная, отравленная смертью слюна.
Голый Смайт подрывается из объятий зомби, чтобы скорее схватить заряженный нейротриптилином пистолет в ящике письменного стола. Если Дэйв Карофски спустя пять лет все-таки нашелся, то Себастиан Смайт определенно все еще в поиске.
Название: Nice Small Dinner Party
Автор: Тетушка Гарик
Бета: D. Oranus
Пейринг/Персонажи: Ник Дюваль/Джефф Стерлинг
Жанр: трэшик,In The Flesh!AU
803 словаДва офицера бредут по лесу в полном молчании. Их силы на исходе, из съестных припасов — банка маринованного имбиря. В воздухе висит пораженческое настроение, но офицеры отгоняют его подальше, как приставучую трупную муху. Этих тварей здесь достаточно. Вестервилльский лес стал кладбищем тел и надежд населения штата Огайо.
Перемирия не будет, потому что зомби прут из могил со скоростью, которой позавидовали бы даже живые. Вопреки кривой насыщения, их не становится больше или меньше. В течение трех лет они разгуливают по предместьям столицы штата и заставляют мэрию утираться платочком от волнения. Вложенные на борьбу с восставшими деньги не окупаются. Было решено оградить поселения колючей проволокой, а бойцов из добровольных отрядов вроде Ника и Джеффа остаить в самой гуще зомбилэнда, пообещав за голову каждого бешеного шестьсот баксов. Иного содержания офицерам теперь не полагается.
И вот, взятые гнилушками в кольцо, охотники больше озабочены поиском пропитания, чем попыткой «очистить штат от зеленой заразы», будь та неладна.
— Найти бы схрон тушенки, как в прошлый раз, — мечтательно прикрывает глаза Джефф.
Его желудок урчит, не прекращая.
— Не выводи меня, — предупреждает Ник Дюваль.
Он идет чуть впереди и водит над листвой трофейным металлоискателем. Увы, ничего. Они и так обошли здешние земли вдоль и поперек и добились только сужения круга из голодных зомби, которые ко всему прочему научились сбиваться в стаи.
Ник похлопывает себя по глоку на бедре. Джефф расчесывает руки по локоть в комариных укусах.
— Бойскаутам пора передохнуть, — говорит Дюваль и косится на Джеффа.
Джефф в их отряде выполняет роль громоотвода и главного оптимиста, но сейчас он не выглядит особо обнадеженным. Лес неуловимо меняется. Красные кроны застилают небо и смыкаются над головой. Из укрытия на Джеффа прыгает гниляк с хваткой рестлера-профессионала.
— Твою же мать!
Джефф пытается стряхнуть его, но гниляк действует как по нотам. Пережимает Джеффу горло, а потом бьет под колени, чтобы вывести жертву из равновесия и приступить, наконец, к обеду.
— Ник, сделай что-нибудь!
— Иди сюда, приятель, — подзывает бешеного Дюваль.
Гниляк, на удивление, откликается. Вместо того, чтобы схватиться за глок, Ник протыкает его веткой поваленного дерева.
— Скорее!
Джефф прижимает ладонь к пораненной щеке и вместе с Ником пускается с холма наутек. Очнется гнилушка или нет – дело десятое. Они перевидали их всех, а некоторых даже не по разу. Вместо благодарностей Ник получает удар под дых. Лицо его приятеля Джеффа Стерлинга пылает такой злобой, о которой Ник раньше не подозревал.
— У тебя была пуля, — Джефф трет щеку камуфляжной курткой, отчего крови только прибывает.
— Пуля понадобится позже, — Ник похож на каменный истукан – ни эмоций, ни сочувствия. А ведь Джеффа могли только что убить! — В случае чего, она охерительно меня выручит.
Ник приставляет глок к виску, держа палец на предохранителе. Джефф морщится:
— Жаль, я вовремя не запасся.
Палатку ставят в полном молчании. Зажигать огонь подле нее опасно: зомби не волки, ночью огонь их только привлекает. Внутри палатки холодно, но усердная мастурбация исправляет положение. Ник и Джефф сидят на походной пенке и зло дрочат друг другу, шепча сквозь зубы одинаковые проклятия. Кочевая жизнь примиряет со многим, и приоритеты спутников как раз входят в список.
Обессиленный Джефф валится на плечо Нику и принимается дышать рвано, горячо. По коже Дюваля разливается приятное покалывание: хорошо, что рядом всегда есть кто-то живой.
— Как думаешь, — спрашивает он, оглаживая тощую спину Джеффа, — мы отсюда выберемся?
— Когда-нибудь, — отзывается Стерлинг и лезет за ночным поцелуем в висок.
Прежде всего они товарищи, а уж потом все остальное. Нику нравится такой порядок вещей и нравится, когда Стерлинг засыпает, уткнувшись в край его старой школьной рубахи.
Сон прерывается на самом интересном месте, когда новый бешеный таранит палатку. Джефф устал бороться. Ему легче умереть прямо сейчас, зато в Нике пробуждается соревновательный дух, который на чемпионате по лакроссу не давал уйти с поля без победы. Он отпихивает темную фигуру сапогом, выбирается из палатки и начинает орудовать цепью из офицерского набора.
Нынешний гниляк тонкий и подвижный. Он хорошо уворачивается от ударов и буквально выводит Ника из себя. Силы равны. Еще немного, и Дюваль устанет настолько, что у гниляка появится реальный шанс на победу.
— Когда ж ты, сука, сдохнешь? — кряхтит Дюваль.
Зомби рычит в ответ, будто бы ему тоже очень интересно.
Гремит выстрел. Зомби рушится в прелую листву, а смурной Джефф Стерлинг нависает над ним с пистолетом в руке.
— Ты что натворил? — очередь Ника лопаться от гнева. Последняя пуля стоит очень дорого.
Джефф поднимает отстрелянную гильзу и смотрит сквозь нее на бледное осеннее солнце, мелькающее за ветками.
— Послушай, но она же все-таки… охерительно тебе помогла?
Ник стряхивает бурые листья с плеч, громко прочищает горло и, не говоря ни слова, поднимается на ноги.
— На имбире мы долго не протянем, — отшучивается Джефф. — Я не против копченого мяса.
Ник достает из-за пояса разделочный нож и начинает рыскать поблизости в поисках сухих веток. Объявляется привал с долгожданным костром.
Автор: Тетушка Гарик
Бета: D. Oranus
Пейринг/Персонажи: Себастиан Смайт/Блейн Андерсон, Хантер Клэрингтон/Себастиан Смайт
Жанр: романс, трэшик, In The Flesh!AU
686 словДалтон не воспринимает опасность всерьез. Подумаешь, восстание бешеных. Высокие стены защитят от нападения, а камеры слежения не допустят ни одного зараженного на территорию. Воспитанники — дети сплошь обеспеченных, серьезных людей. Даже мысленно никто не допускает шанса, чтобы с этими детьми произошло что-то действительно серьезное. Поэтому далтоновские Соловьи придумывают свои способы сбежать от скуки. Выходить за пределы школьных владений так и так запрещено.
Хантер — первый, кто догадывается использовать нейротриптилин необычным способом. Он посвящает в тайну только двоих. Тех, кто по достоинству оценит его находчивость и остроумие.
— Крутые парни не умирают, — произносит он тост и поднимает вверх пистолет с заряженным бутылем нейротриптилина.
Жидкость поблескивает неживым зеленым оттенком и покорно сочится в раскрытый рот Хантера. Хантер смеется громко и заразительно, показывая зубы и свой бессовестный оптимизм. Себастиан и Блейн недолюбливают Клэрингтона, но, пожалуй, в глубине души ему завидуют. Безбашенный льготник на год старше них. В каждом кармане у него по отмычке от жестких, временами драконовских правил Далтона.
— Комендантский час в десять, проход на поле для лакросса по пропускам. А теперь еще и общая побудка, — морщится Себастиан.
Принимает от Хантера пистолет и выстреливает себе в рот. Нет, они вовсе не торчки, которые балуются нейро, чтобы усилить ощущения. Просто так легче справляться, проще жить под натиском смерти родом из две тысячи девятого. Именно тогда из могил поднялись мертвецы и начали атаку на далтоновский распорядок дня. На их мелкие радости, их лучшие и невосполнимые годы старшей школы, которые обязаны были привести в Гарвард или в Массачусетский, а пока – подарить пару лет чистого счастья. Теперь Хантер добывает счастье для них троих самостоятельно.
— У меня горят радужки, — шепчет он, покачиваясь в центре комнаты общежития. — Мне кажется, меня сейчас стошнит.
Нейтротриптилин действует по полной.
— Моя кошка, черт возьми, прелесть.
Ощущения Хантера обострены до предела, но исподтишка он наблюдает, как Блейн и Себастиан несмело придвигаются друг к другу на его кровати. Как Смайт кладет ладонь на шею Блейну и заглядывает в глаза, ища одобрения, словно оробевшее дитя. Как кивает покрасневший Блейн и прикрывает глаза, прижимаясь к его рту своими губами.
Хантер нервно гладит кошку и отправляет в рот еще немного нейротриптилина из пистолета. Кажется, вселенная взрывается плазматической радугой — это Смайт и Андерсон пробуют подступиться друг к другу и на пробу уступить, узнавая, каково это — быть вдвоем.
Хантер утирает манжетой выступившую на лбу испарину и говорит лукаво и повелительно:
— Я придумал кое-что. Вы со мной?
Смайт отрывается от красных губ трясущегося Андерсона, замечает совершенно бешеный взгляд Хантера. Кивает в ответ. Сумасшедший Хантер — лучший Хантер на свете, а в Далтоне и внутри сердца Блейна становится слишком скучно и слишком предсказуемо.
***
Они бегут втроем поздно ночью вдоль забора академии Далтон и икают от смеха, эйфории и холодного ветра у себя под рубашками и в трусах. Темно. Хантер на ощупь ловит Смайта, тот дает ему локтем в лицо.
— Больно, — рычит Хантер, но с забора рук не снимает. Между ними — Смайт.
— Ты что творишь? — грубо спрашивает тот, сбивая нейротриптилиновый кайф.
— Не знаю, — улыбается Хантер. — Ты же мне разрешаешь, — тянется ко рту Себастиана.
Удовольствие длится недолго. Смайт кусает его за губу; Хантера такие манеры приводят в восторг. Ни одна девчонка не стала бы вести себя с ним так грубо, но Себастиан — совершенно особый случай. Тем более, он парень, собирающийся стать юристом. Уголовное право никогда не было настолько привлекательным для Хантера, даже когда он хранил настрого запрещенный нейротриптилин на территории школы.
Позади прутьев забора броско желтеют ленты ограждения. Часть из них оборвана. По спине Хантера пробегает неприятный холодок. Ничего общего с ледяной бодростью, которая переполняла их троих двадцать минут назад в общежитии.
— Где Блейн? — совершенно серьезно спрашивает Смайт и чуть не сворачивает себе шею, оглядываясь по сторонам.
В воздухе висят капли влаги и чистоты.
— Нам надо пойти к воротам, — распоряжается Хантер.
И они идут. Смайт впервые берет его за руку (ладонь мокрая, широкая, мраморно-гладкая). Долгожданная близость кажется Хантеру чем-то неестественным. Это понимает он, и Смайт понимает тоже, но страх заставляет стискивать чужую ладонь еще сильнее.
Ботинок Блейна валяется на гравиевой дорожке, а его тело — за воротами, распластанное, укрытое травой пополам с сумерками. Раньше Хантер не сталкивался с чем-то настолько нелепым и страшным. Словно в тканую сумку наложили камней разного размера, и они начали сдуваться, теряя свой прежний налитой, монолитный вид.
Хантер подбирает второй ботинок в кустах и вертит его в пальцах. Где-то тут должен быть скрытый смысл, объясняющий, почему Блейн решил вырваться за прутья решетки, а потом упал, потеряв правую руку.
— Никогда не видел, чтобы человек буквально выпрыгивал из ботинок, — изумляется Хантер.
Смайт сползает по прутьям на траву и зазывно скулит имя Блейна. На зов откликается сизо-зеленый увалень с рукой Блейна в зубах. Его бомбер с эмблемой школы для детей бедных родителей обляпан землей и кровью.
— А ну стоять, тварь! — зло вопит Смайт и бросается к приоткрытой калитке.
Хантер останавливает его одним мощным броском, сжимает замок до характерного щелчка и отстраненно радуется, что приманка для зомби осталась за пределами академии.
— Бежим.
Военные приказы даются Хантеру лучше любой алгебры. Он заставляет рыдающего Смайта подняться на ноги и двигаться в сторону огонька — раскрытого окна общежития.
— Вторжение на территорию! — вопит Хантер во всю силу легких, слыша, как за спиной восставший упорно карабкается по, казалось бы, непобедимым прутьям, а заснувшая охрана все не включает разряд тока.
В военной академии не предусматривался курс защиты от зомби, поэтому Хантер смотрит в перекошенное лицо Смайта и не может вслух назвать его своей деткой.
Название: Можно не вставать
Автор: Тетушка Гарик
Бета: D. Oranus
Пейринг/Персонажи: Себастиан Смайт/Дэйв Карофски
Жанр: PWP, трэшик, In The Flesh!AU
775 словОн ловит бешеного на подъезде к Вестервиллю.
Себастиан вываливается с водительского сидения джипа, отработанным движением нападает на бешеного со спины и вкалывает в шею конскую дозу нейротриптилина. Следующие двадцать минут ПЖЧ катается по земле и выкрикивает то нечленораздельные вопли, то слово «ярость» много раз подряд. Себастиан узнает в раздутом лице черты Дэйва Карофски, парня, с которым познакомился в гей-клубе лет пять назад.
— Ты проплелся от Коламбуса сто километров? Шутишь? — спрашивает Себастиан, встряхивая оглушенного Карофски за ворот истлевшего похоронного костюма.
В таком он последний раз появлялся в «Скандалах», когда Себастиан хотел подойти извиниться, но вместо этого спрятал лицо на плече парня, которого только что пригласил танцевать. Дэйв качает башкой, пытается прийти в себя и понять, почему это у него под ногтями застряли куски человеческого мяса.
Потому что он теперь зомби, вот почему, отвечает сам себе Смайт и запрещает непрошеным воспоминаниям о другом зомби-убийце стучаться в голову. У всех живых в штате Огайо есть свои табу насчет ПЖЧ. Это, мать его, совершенно нормально. И нечего так скулить.
А Карофски тем временем приходит в себя. Оглядывается вокруг вполне осознанно. Виновато косит взгляд и — как будто ни разу с собой не кончал — очень уж натурально боится. Тревоги в настоящих бешеных нет. Пообвыклись.
— Ты кто? — Дэйв слегка шепелявит.
Говорить с непривычки сложновато.
— Я Себастиан. Студент.
— А здесь что делал?
— Не только бешеные хотят уйти от цивилизации и не попадаться никому на глаза, — усмехается Смайт.
Никакой ужас перед мертвыми, даром что поднаторел в самообороне, не может заставить его отказаться от выходных за городом. Подальше от коламбусовских решеток. Подальше от сумасшествия живых, которые маниакально отлавливают бешеных и презирают ПЖЧ. Дэйв выглядит поразительно неплохо для ПЖЧ, только что задавившего годы бешенства.
Себастиану любопытно. Иногда он думает, каково это — существовать инстинктами и отключить голову, раз от нее нету прока.
— Почему ты повторял слово «ярость»? — интересуется он.
Дэйв не помнит его, и это… хорошо. Карофски поднимает взгляд, и мгновение кажется, что все может измениться. Потом глаза Дэйва тускнеют. Он снова восставший с легкой заторможенностью:
— Ненавижу людей, которые вынудили меня полезть в петлю.
Мне жаль, правда, хочется сказать Себастиану, но он сдерживается ради безопасности. Еще одного взбесившегося зомби ему не пережить.
Вина гложет и дожирает его до того, что вместо центра реабилитации Себастиан привозит Карофски в свою маленькую квартиру на окраине Коламбуса. Кидает ключи в вазу у двери и берется за ноутбук.
— Напишу в офис, что заболел и требую выходной.
Дэйв смущенно кивает, рассматривая коллекцию кубков по лакроссу, пока Себастиан сочиняет письмо. В адвокатской конторе, где Смайт-младший проходит практику, его отсутствия и так гарантированно не заметят. Себастиан шутит что-то глупое и ведет гостя в ванную.
Карофски помнит, что его зовут Дэйв и он точно не учится в колледже. С остальным Себастиан обещает помочь разобраться. Когда они принимают ванну вместе, и нелепо дорогое джакузи, установленное в обшарпанной ванной, выдает сонм шуршащих пузырьков, Дэйв вспоминает о том, что, кстати, гей. Нависает над Себастианом, немного волнуясь. Запихивает язык в его рот и не особо заботится о прелюдии.
Краем глаза он уже видел закладки в браузере Себастиана, так что его не проведешь истерикой с расплескиванием воды и сообщением, что Дэйв — наглый пидор. Они давно прошли этот этап. Себастиан не спешит возрождать в Дэйве школьные воспоминания.
Он целует его в шею глубокого фиолетового оттенка и ловит вздох разочарования. Член Карофски не думает вставать.
— Вот как, — вежливо произносит Себастиан, продолжая массировать мягкий ствол в обрамлении светлых волос.
— Что-то я не подумал, — смущается Дэйв и тут же предлагает: — Но знаешь, можно и по-другому.
Он заставляет Себастиана облокотиться спиной себе на грудь, согнуть ноги в коленях и поднять бедра.
— Можно? — спрашивает Дэйв.
Себастиан всегда любил мужчин, которые усвоили правило «чужой член – чужая собственность». Поэтому согласно кивает, и Дэйв начинает плавно дрочить ему, бормоча какие-то милые, очаровательные вещи на ухо.
Себастиан кончает со вздохом и откидывается на плечо Карофски. Им обоим сейчас очень спокойно, как не было перед этим месяцы или даже годы. Дрочка в джакузи вообще чертовски жизнеутверждающее занятие.
— Напишешь объявление? — просит Дэйв.
— О чем?
— О том, что я нашелся.
— Конечно, — соглашается Себастиан и подспудно окунается в легкий ужас.
Когда Дэйв все узнАет, когда вспомнит о «Скандалах», едва ли у него останется желание надрачивать Себастиану в ванной его облупленной конуры. Себастиан Смайт думает о том, как здорово было бы иметь существо, которое точно его не оставит, и произносит, забыв добавить в голос нотку отчужденности:
— Если ничего не получится, у тебя все равно буду я.
Дэйв в ответ трясется и дышит с присвистом. Это Смайт пропустил время нового укола. Изо рта Дэйва прямо в блаженную пену скатывается черная, отравленная смертью слюна.
Голый Смайт подрывается из объятий зомби, чтобы скорее схватить заряженный нейротриптилином пистолет в ящике письменного стола. Если Дэйв Карофски спустя пять лет все-таки нашелся, то Себастиан Смайт определенно все еще в поиске.
Название: Nice Small Dinner Party
Автор: Тетушка Гарик
Бета: D. Oranus
Пейринг/Персонажи: Ник Дюваль/Джефф Стерлинг
Жанр: трэшик,In The Flesh!AU
803 словаДва офицера бредут по лесу в полном молчании. Их силы на исходе, из съестных припасов — банка маринованного имбиря. В воздухе висит пораженческое настроение, но офицеры отгоняют его подальше, как приставучую трупную муху. Этих тварей здесь достаточно. Вестервилльский лес стал кладбищем тел и надежд населения штата Огайо.
Перемирия не будет, потому что зомби прут из могил со скоростью, которой позавидовали бы даже живые. Вопреки кривой насыщения, их не становится больше или меньше. В течение трех лет они разгуливают по предместьям столицы штата и заставляют мэрию утираться платочком от волнения. Вложенные на борьбу с восставшими деньги не окупаются. Было решено оградить поселения колючей проволокой, а бойцов из добровольных отрядов вроде Ника и Джеффа остаить в самой гуще зомбилэнда, пообещав за голову каждого бешеного шестьсот баксов. Иного содержания офицерам теперь не полагается.
И вот, взятые гнилушками в кольцо, охотники больше озабочены поиском пропитания, чем попыткой «очистить штат от зеленой заразы», будь та неладна.
— Найти бы схрон тушенки, как в прошлый раз, — мечтательно прикрывает глаза Джефф.
Его желудок урчит, не прекращая.
— Не выводи меня, — предупреждает Ник Дюваль.
Он идет чуть впереди и водит над листвой трофейным металлоискателем. Увы, ничего. Они и так обошли здешние земли вдоль и поперек и добились только сужения круга из голодных зомби, которые ко всему прочему научились сбиваться в стаи.
Ник похлопывает себя по глоку на бедре. Джефф расчесывает руки по локоть в комариных укусах.
— Бойскаутам пора передохнуть, — говорит Дюваль и косится на Джеффа.
Джефф в их отряде выполняет роль громоотвода и главного оптимиста, но сейчас он не выглядит особо обнадеженным. Лес неуловимо меняется. Красные кроны застилают небо и смыкаются над головой. Из укрытия на Джеффа прыгает гниляк с хваткой рестлера-профессионала.
— Твою же мать!
Джефф пытается стряхнуть его, но гниляк действует как по нотам. Пережимает Джеффу горло, а потом бьет под колени, чтобы вывести жертву из равновесия и приступить, наконец, к обеду.
— Ник, сделай что-нибудь!
— Иди сюда, приятель, — подзывает бешеного Дюваль.
Гниляк, на удивление, откликается. Вместо того, чтобы схватиться за глок, Ник протыкает его веткой поваленного дерева.
— Скорее!
Джефф прижимает ладонь к пораненной щеке и вместе с Ником пускается с холма наутек. Очнется гнилушка или нет – дело десятое. Они перевидали их всех, а некоторых даже не по разу. Вместо благодарностей Ник получает удар под дых. Лицо его приятеля Джеффа Стерлинга пылает такой злобой, о которой Ник раньше не подозревал.
— У тебя была пуля, — Джефф трет щеку камуфляжной курткой, отчего крови только прибывает.
— Пуля понадобится позже, — Ник похож на каменный истукан – ни эмоций, ни сочувствия. А ведь Джеффа могли только что убить! — В случае чего, она охерительно меня выручит.
Ник приставляет глок к виску, держа палец на предохранителе. Джефф морщится:
— Жаль, я вовремя не запасся.
Палатку ставят в полном молчании. Зажигать огонь подле нее опасно: зомби не волки, ночью огонь их только привлекает. Внутри палатки холодно, но усердная мастурбация исправляет положение. Ник и Джефф сидят на походной пенке и зло дрочат друг другу, шепча сквозь зубы одинаковые проклятия. Кочевая жизнь примиряет со многим, и приоритеты спутников как раз входят в список.
Обессиленный Джефф валится на плечо Нику и принимается дышать рвано, горячо. По коже Дюваля разливается приятное покалывание: хорошо, что рядом всегда есть кто-то живой.
— Как думаешь, — спрашивает он, оглаживая тощую спину Джеффа, — мы отсюда выберемся?
— Когда-нибудь, — отзывается Стерлинг и лезет за ночным поцелуем в висок.
Прежде всего они товарищи, а уж потом все остальное. Нику нравится такой порядок вещей и нравится, когда Стерлинг засыпает, уткнувшись в край его старой школьной рубахи.
Сон прерывается на самом интересном месте, когда новый бешеный таранит палатку. Джефф устал бороться. Ему легче умереть прямо сейчас, зато в Нике пробуждается соревновательный дух, который на чемпионате по лакроссу не давал уйти с поля без победы. Он отпихивает темную фигуру сапогом, выбирается из палатки и начинает орудовать цепью из офицерского набора.
Нынешний гниляк тонкий и подвижный. Он хорошо уворачивается от ударов и буквально выводит Ника из себя. Силы равны. Еще немного, и Дюваль устанет настолько, что у гниляка появится реальный шанс на победу.
— Когда ж ты, сука, сдохнешь? — кряхтит Дюваль.
Зомби рычит в ответ, будто бы ему тоже очень интересно.
Гремит выстрел. Зомби рушится в прелую листву, а смурной Джефф Стерлинг нависает над ним с пистолетом в руке.
— Ты что натворил? — очередь Ника лопаться от гнева. Последняя пуля стоит очень дорого.
Джефф поднимает отстрелянную гильзу и смотрит сквозь нее на бледное осеннее солнце, мелькающее за ветками.
— Послушай, но она же все-таки… охерительно тебе помогла?
Ник стряхивает бурые листья с плеч, громко прочищает горло и, не говоря ни слова, поднимается на ноги.
— На имбире мы долго не протянем, — отшучивается Джефф. — Я не против копченого мяса.
Ник достает из-за пояса разделочный нож и начинает рыскать поблизости в поисках сухих веток. Объявляется привал с долгожданным костром.
@темы: текст, Glee, мое, FB, Blaine Anderson, Dave Karofsky, кусочек грусти, Sebastian Smythe, какой-то ад, WTF 2015
-
-
08.11.2015 в 15:24