Музыкальная суббота.

@темы: ушами

---

Dark bright side.

А у меня nothing hurts. Все чудесно, все просто прекрасно. Из всех возможных минут нам показали единственную, когда Блейнерс счастлив. Когда он скачет по столам, в блейзере, как и прежде. Когда он окружен парнями, считающими его то ли сыном божьим, то ли пришельцем из космоса. Когда он забыл о Курте, брате, маяке, идиотской измене, переводе в МакКинли, жизни вне стен Далтона. О собственной отверженности. Только не сейчас.
Потому что эта минута полюбила в нем самые темные стороны. Пока он не расстегнет золотую пуговицу пиджака, все так и останется. Так, как должно быть.



А мы просто накрасились помадой с веселенькой мескалиновой крошкой, если считаем, что все о'кей. Особенно Курт.
Ему бы лучше стереть ее и пригладить челку. Перестать быть страдающим лощем. Кто знает, что случится с Блейном за Далтоновской дверью. Может, от него ничего не останется (пиджак-то он вернет), и некому будет украсить Блейна остатками кристаллов сваровски по линии роста волос. Красиво и торжественно.



А НЕТ СТОЙТЕ. Я ПРОСТО ОСТАВЛЮ ЭТО ЗДЕСЬ.

запись создана: 20.11.2012 в 01:42

@темы: Glee, 4 season, ушами, Kurt Hammel, Blaine Anderson, кусочек грусти, кусочек любви, Иконы. Недорого., уютная палата, искрящийся Клейн

---

Музыкальная суббота.

@темы: ушами

---

Облачившись в пыль и пепел.

Название: Облачившись в пыль и пепел
Автор: тетушка Гарик
Бета: sasta
Размер: драббл, 721 слово.
Пейринг: Себастиан Смайт/Блейн Андерсон
Категория: слэш
Жанр: постапокалиптика
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: А из чего сделан ты?
Примечание: кинк - съедобный Блейн

Лакомись.

Радиоактивная пустыня встречает их молчанием, затаив злобу до предстоящей ночи. Красные магмовые барханы растапливают им ноги, растягивают тела до неузнаваемости. Особенно, конечно, это мешает двигаться Блейну. Он сделан из ирисок и рахат-лукумов, его сладкое сахарное лицо то и дело оплывает, и Блейну приходится приводить его в относительный порядок с помощью перчаток с металлическими подушечками пальцев.
– Как же ты так проебался, а? – смеясь, кричит ему в спину Себастиан. – Ириски, выдумал тоже.
В этом новом мире ему ужасно больно. На своей спине он носит, по меньшей мере, сотню острых ножниц и перочинных ножей. Почему-то Себастиан выбрал именно это наказание. Или наказание выбрало его. Ни о чем нельзя было сказать наверняка, так что они особо и не говорили, только двигались вперед, пригибаясь от легкого кислотосодержащего ветра, собирали себя по кускам и мечтали о привале.
Ходили слухи, что на западе спокойнее. Ни Блейн, ни Себастиан не верили в россказни, но упорно шли, преодолевая километры гнойной земли. Кажется, раньше здесь была Мексика, родина тако и красивых цыпочек.
– Цыпочка, – вновь кричит Себастиан, закрывая лицо кожаной повязкой. Он пользуется ею постоянно, с того времени, как окончательно ввалился нос. Зато губы и глаза Себастиана сохранили прежнюю привлекательность, и вечерами Блейн смотрит на них из-под ресниц, заваривая для Смайта похлебку из растопленного дюралюминия, которого по всей Мексике расшвыряно сотни тонн.
Боинги падали, такие дела.
– Ну цыпочка! – Себастиан затягивает снова. – Посмотри на меня, раз продался со всеми потрохами.
Блейн нехотя оборачивается, и Себастиан, нагнав, слизывает ему подтаявшую нижнюю губу.
– Сука, – Блейн устал и не миндальничает. – Полчаса ее лепил.
– Я дам тебе еще сахара, – Себастиан обещает и ласково улыбается, ловя взглядом бегающие зрачки блейновых медовых с орешками глаз. – Подарю целый мешок сахара, чтобы ты слепил себя заново. Пойдем?
И они плетутся дальше, останавливаясь лишь затем, чтобы перепеленать ноги новой сменой портянок.
Наступает ночь, титановый позвоночник Себастиана больше не в силах нести тяжкий острограненый скарб.
– Разбиваем палатку, – объявляет он.
Блейн только машет ладонью и хмурится, больше по привычке, чем с выражением.
– К черту.
– То есть как? – не понимает Себастиан.
– К черту блядскую палатку, – повторяет Блейн и расшвыривает почерневший песок носком высоких шнурованных ботинок.
– Ты собираешься сегодня? – обыденным тоном спрашивает Себастиан Смайт, будто обсуждение чьей-то эвтаназии такое уж простецкое дело.
– Может быть.
– Вот что, – Себастиан мрачнеет и стаскивает с плеча заскорузлый рюкзак. – Мы сделаем все как обычно. Я заплачу тебе сахаром, выебу, и мы ляжем спать.
– Отличная программа по выживанию, – ерничает Блейн. Хлюпает носом, втягивая ниточку сахарного сиропа, и выверенным движением ставит свою красивую загорелую скулу на место. Нос у него скосился немного набок, но Себастиан всякий раз просит не поправлять. Говорит, так нравится.
В палатке Себастиан аккуратно разворачивает посеревшую тряпицу и достает несколько кусочков сахара.
– Знаешь, – смущается Блейн, – Сегодня, наверное, пропущу.
Смайт рассержен. Большей частью на себя и свою несостоятельность в деле добычи такого редкого материала как сахар. Блейн для него вообще – одна большая редкость.
– Надо, – говорит Себастиан и пытается подсластить уговор улыбкой, – Надо.
Он подталкивает кусок сахара к губам Блейна, и тот незаметно вбирает неплотно прилегающие песчинки рафинада под кожу, к сосудам, хоть и не желает этого.
– Ты стал ужасно низеньким, детка, – жалуется Себастиан в глазированное ухо. – Теряешь в росте из-за своего упрямства.
– А ты умираешь из-за своих грубостей. И колкостей. Всего дерьма, которое носишь с собой.
Себастиан не хочет возражать, он кладет угловатого, на грани с нескладностью, Блейна на потрескавшуюся циновку и гладит его карамельные волосы. Кусает зубами, не прикасаясь языком, лишний раз не растапливая, твердые соски. Тревожит рукой его член, который наливается горячим, и помадка выступает на самом краю, раздаваясь плотным, сдержанным блеском.
Они кусаются и стонут, когда Себастиан режет лезвиями Блейновы руки, запястья, лопающиеся нежным розовым ароматом. Блейново семя склеивает пластинки на животе Смайта кашей и липкой сумятицей – насилу раздерешь. Его ноги склеивают Смайту металлические крылья из лезвий на спине; Себастиан рычит от боли и беспокойства.
Блейн замирает, когда Смайт обсасывает и вдруг откусывает ему безымянный палец под корень. Палец отходит от тела с каким-то жутковатым звуком треснувшей кости. Блейн почти плачет, потому что Себастиан хрустит пальцем у себя во рту и медленно, томно проглатывает, изливаясь на сахарного человека горячей алюминиевой спайкой.
– Ты мой, – бредит Себастиан.
Водит по пряничной грудной клетке Блейна руками, стараясь не замечать вытесненную посередине печать с большой буквой «К» в изящных повядших вензельках.
– Ладно, – соглашается Блейн и позволяет себе огладить Смайта по голой спине. Снова ранится.
За порогом истрепанной палатки занимается буря. Уровень радиации ползет вверх.
Самое время крепко заснуть, облачившись в пыль и пепел.

@темы: текст, Glee, ФБ, мое, Blaine Anderson, Sebastian Smythe

---

Лидия.

Ну, до утра, наверное)

@музыка: Mikky Ekko - Pull Me Down

@настроение: Ложась - ложись.

@темы: арт, мое, Teen Wolf, выплюнь бяку

---

Моя девочка.

Название: Моя девочка
Автор: Тетушка Гарик
Бета: sasta
Баннер: winplsl
Размер: драббл, 997 слов.
Пейринг: главный герой, Бриттани С. Пирс/Сантана Лопес
Категория: фэмслэш
Жанр: драма
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Он любит Бриттани больше чем дочь, которой у него никогда не было.

Я знаю, не все в мире правильно, милая. Особенно для тебя, о которой я так беспокоюсь.
Порой, когда тебя мучают приступы грусти, мне хочется лишь уединенно трапезничать, храня молчание. Когда грусть забирается и ко мне, ты от мимолетной искры загораешься идеями провести совместное время в веселье, танцах и девчачьих глупостях, о которых мной так и не составлено никакого представления.
Ты склоняешься, обнимаешь меня за живот руками, – бывает, ночью я просыпаюсь, гляжу на них, и они кажутся мне такими, такими смешными, настолько они длинны и бледны, сложенные из одних плавных изгибов. Становится спокойно. Я закрываю глаза, чтобы открыть их через много часов. Может быть, снова полюбоваться на твои прелестные руки.
Я стар, Бриттани, прости меня. Много воды утекло с тех пор, как мы с тобой встретились, поэтому пришло время гаражной распродажи. Помогаешь мне с комфортом разместиться. Благодарю.
Погода чудная, ни облачка, мы сидим в гамаках, напялив солнечные очки твоих родителей, и пьем лимонад. Вот что я называю культурным отдыхом. Мы вытянули ножки, дав им поджариться на весеннем солнце. Лайма прекрасна весной, и даже соседский сукин сын Багз, вдруг решивший справить нужду неподалеку от нашей изгороди, не испортит мне праздничного настроения.
Вокруг – вещи с историей. Например, неисправная фиолетовая кофемолка, вьетнамская. Твой отец любил молоть в ней кофе по субботам лет десять назад, когда ваша семья не могла позволить себе настоящую кофемашину. Надтреснутая, отказавшая закручиваться крышка до сих пор хранит запах кофейного порошка. Мы отдаем ее за доллар.
Старая кошелка может выложить и два, думается мне.
– Доллар сойдет, – Бриттани улыбается соседке и пережевывает огромный ком жвачки, который слепился из целого блока. Бриттани хотела положить пластинку как в рекламе: сначала кусочек на край языка, а потом красиво утопить жвачку во рту. Это мы с вами знаем, что рекламная картинка – редкостное вранье, но Бритт – это Бритт. На прошлое Рождество я играл оленя Рудольфа. Угадайте: она даже не заметила разницы.
– О, детка, – улыбается соседка, поддергивая кальсоны через фланелевое платье. – Пожалуй, я дам вдвое больше. Для тебя и этого импозантного джентльмена.
И подмигивает мне! Вот же похотливая карга.
Я лениво тяну лимонад, пока Бритт раздает все до последней вещи. Ума не приложу, зачем было продавать плюшевого медведя, с которым она не расставалась все детство. Когда меня не оказывалось поблизости, Бриттани жаловалась на злых подружек и делилась секретами с ним, так что, можно сказать, у нас с мишкой давняя холодная война. Но глядя, как его за ухо, словно нашкодившего малого, уводит приятель Багза, на душе неспокойно.
Бриттани твердит, что на вырученные деньги можно будет, пожалуй, спасти мир от угрозы потепления, но в итоге мы вываливаем эти четырнадцать баксов из ржавой жестянки, которую никто не пожелал приобрести, и накупаем тянучек-акул. Пирожное с заварным кремом для меня.
Звонок из парадной застает нас врасплох: вымазаны лица, на подушечках пальцев липкие сахарные следы. Я спешно снимаю с себя пушинки сливок, пока Бритт открывает дверь.
В комнату, стягивая спортивный жакет и нечаянно наступая на мою левую ногу, заходит Сантана Лопес.
Существует подозрение, что ее прислали из ада, как бы в наказание теряюсь за какие грехи.
– Ты сделала домашку? – спрашивает Сантана Лопес голосом, с которым женщины с платных каналов делают вы знаете, что. Ночью я также хожу пить воду на кухню через зал с телевизором, если вас интересует.
Я переживаю вовсе не чрезмерно: Сантане плевать на учебу. Ее волнует только Бриттани и место команды черлидеров в итоговом зачете. Даже не уверен насчет последовательности.
– Луисвилль – хороший город, – между тем продолжает Сантана Лопес и расстегивает на спинке юбку, отставляя в сторону загорелый оливковый мизинец.
– Ну да, – улыбается Бриттани, запихивает в рот еще немного акул-тянучек. – А при чем тут Луисвилль?.. Хочешь конфеток?
– Хочу, – честно говорит Лопес и жестом просит помочь с молнией на кофточке. Змейки барахлят после тренировок в дождь. – Очень, блядь, хочу.
Бриттани вкладывает Сантане в рот последнюю акулу, и они рассасывают ее вместе, через прислоненные друг к другу рты. Лопес роется в сумке, не спеша распечатывает только что купленную резинку и делает Бритт высокий хвост, с которым черлидерши обыкновенно посещают тренировки.
Бриттани прижимается щекой к косточке ее хлопкового лифчика и обвивает руками за талию.
Я давно отвернулся к окну.
Бриттани стягивает с нее пояс колготок. Гладит языком ложбинку пупка, и после остается ярко-синий, неоновый след. Она ложится спиной на мягкий матрас, и Лопес склоняется над ней, тонко обводя дуги бровей, следя за чужим близким дыханием, улавливая незаметные почти-движения.
Упираюсь задом о прикроватную тумбочку. Только сейчас я понимаю, с каким напряженным вниманием вперился в светлое личико Бриттани, замеревшее фарфоровой маской от ощущений. Она не замечает меня. Я словно бесплотный призрак-наблюдатель – худшая участь – и только Сантана ненадолго обращает на меня взгляд, всего каких-то пару секунд. В ней раздражение, гнев смешались с трепетом и глубоким, мрачным вожделением.
Я никогда не видел их вдвоем так близко. Грудь Бриттани покрывается мурашками. Сантана гладит ее губами, неторопливо и оттягивая момент. Бритт шепчет: «Я люблю тебя больше всех на свете», и это разрывает мне сердце. Сантана целует ее в закрытые глаза, помещает ладонь ей между бедер и начинает двигаться, вворачивая по нескольку пальцев под разными углами. Быстро, совершенно бесконтрольно, и я хочу ее убить.
Бриттани стонет так сладко. Я рычу. Это же моя, моя маленькая девочка.
– Пошел вон, шваль! – вырывается у Сантаны. – Съебал отсюда!
– Не надо, – просит Бриттани, прижимаясь всем телом, закидывая ноги поверх ее тонкой, тугой талии. – Оставь.
– Бесит, когда он смотрит.
– Не уходи, – вновь просит Бриттани.
Через полчаса Сантана без сантиментов встает с постели. Не забывает разве что горячо поцеловать на прощание. Ей предстоит неблизкий путь.

Всю неделю Бриттани сама не своя, делает звонки, но нужный абонент находится вне зоны доступа. Мы снова пьем лимонад на террасе, когда моя девочка вдруг сжимает себя за бока и голосит, давясь слезами.
– Она уехала от меня насовсем! – визжит Бритт, некрасиво разевая рот, – Она уехала, а я поняла это только сейчас!
Бриттани рыдает, и соседский пес Багз высовывается из-за ограды.
– Господи-господи-господи, – вырывается из ее горла. – Ну что ты смотришь?! Скажи что-нибудь!
И я, я откашливаюсь, я действительно хочу сказать что-то утешающее. Но произнести могу только одно. Я разеваю старую вонючую пасть и жалобно спрашиваю:
– Мр-рау?

@темы: текст, Glee, ФБ, мое, Brittany S. Pierce

---

Чин-чин.

[30.10.2012 2:03:04] jackie: кем можно приодеться на хэллоуин? чтобы в тему к девяностым?
[30.10.2012 2:03:20] Енот - полосатая фауна: Татьяной Булановой
[30.10.2012 2:03:20] Лис: Умой из Криминального чтива
[30.10.2012 2:03:28] Лис: а нет, Буланова вин

Примерно так все и происходит) Обожаю нашу конфу)

С Днем всех святых. Надеюсь, вы уже в гриме и трико.

@темы: Glee, кусочек любви, Логи

---

Что-то славное.

Было здорово. Как летний лагерь на продленке, с апреля по октябрь.
Ты будешь мне писать? А ты будешь?
Я шла ради движухи, и движуха получилась что надо: с конями, медведями и огненными фокусами.

Спасибо, чуваки, за пати. За компанию, в которой можно визжать, кидаться гифками, выдумывать пейринги вроде Гриши2008, КАПСИТЬ НЕВЫРАЗИМЫМ, бухтеть, радоваться. Чем-то делиться. Мой контакт-лист разросся где-то вдвое. Что творилось перед выкладками, все, кто принимал участие в ФБ, вполне ясно могут представить и сами.

Не вдаваясь в подробности, успелось: откопать стюардессу, написать фэм, быть первой в выкладке и закрывать выкладку; написать текст в ТРИ ПАРЫ РУК, подобрать с командой крутой фанмикс, НАПИСАТЬ ПИРОЖКИ, про любимую голубую четверку тоже. ДРУЖНО

ПРОЕБАТЬСЯ

, А ПОТОМ СОЧИНЯТЬ СЮЖЕТЫ ГИФОК ГЛУБОКО В НОЧИ.

Вдаваясь в подробности, говорить о маленьких фандомах(тм)"люблю всех" - это не сказать ничего. Потому что мне нравилось быть в чате среди двух десятков человек, агонизирующих любовью и прочей мерзостью. Мне нравилось обсуждать кино, музыку и выпивку. УПАРЫВАТЬСЯ. И теперь жалко будет это забыть. Поэтому спасибо юзерам, кто написал няшноту по моим заявочкам в командном соо, за "Сердце" Рэб, которое она так здорово сочинила за считанные минуты, Любе и остальным реактивным людям, которые были рады включиться. Спасибо ударнику-Фожику и вдруг, внезапно, неожиданно возникшей девочке из твитора Васе, которая покорила всех баннерами и жизнелюбием. Спасибо, блядь, Паркеру, человеку и пароходу, у которого теперь есть Марика. Спасибо пиратам, которые стойкие как сталь, пришли и, сохраняя субординацию, помогли доставить песен в Себофски-микс. Вы классные и ужасно деловые!) Спасибо умнице-Састе, которая бетила всю команду. Быстро, собранно и действительно очень профессионально. Спасибо Маку за гиф-сет "Проебались". Я реально считаю эту работу лучшей за все выкладки, потому что правду глаголит. Стены помнят тот ночной гогот, когда я вбивала "Улыбайся, мы же проебались". Что было утром, когда Мак выставил полный сет, передать нельзя. Спасибо удивительным виддерам Ди, Стью и Маку, наколдовавшим удивительные клипы, которые, понимаете, за живое. Спасибо Лохматому и армии артеров, проделавшим замечательную работу. Теперь я вас знаю, чуваки.
Еще я знаю, что у Клауслукасс крутые драбблы, а Тони не прочь написать по Гли. Знаю, что Женя Арете умеет принести красивое миди, а потом помогает добить простыню бартера. Бартер - тема вообще отдельная, но за каждую свою простынку рецензии ты получал не меньшую вкусноту в ответ. Отдельное спасибо идейной женщине Лоун. Она всегда ждала нас с фронта со стеком и пряником в руках) И не только.
Люблю Рэба, который железной рукой мог закрыть любой квест любого лвла. Люблю Любощку и ее тексты про Нэйв, упоротого многостаночника Лиса, который и мини напишет, и выкладку соберет, и в конфе с тобой позависает. Люблю Джеки. Что уж там. Всех, всех люблю)

Плот банни ФБ получился до странности незатейлив: это все были просто хорошие люди.

1 и 2 - наши сборные посты, и я буду очень рада, если вы скажете что-то теплое именно тем, кому хотели сказать)




Скачать Pink - Raise Your Glass.

@темы: рекомендую, мамина радость, Glee, freaks and geeks, ФБ, веселушки, кусочек любви, какой-то ад, разбор полетов

---

Музыкальное воскресенье.

@темы: ушами

---

Можно еще раз? Просто всю свою жизнь я обожаю придурков.



Если бы кого-то можно было любить за впечатляющую глупость, о, я бы попробовала.

@темы: Glee, freaks and geeks, 4 season, кусочек любви, Brittany S. Pierce

---

Turn his swag on.

Давно ждала такого феерического наглеца и прохиндея. Актера погорелого театра. Чудо-детку, похожего на молодого Джона Траволту, с чубом, завитым на бигуди, в поддельной кожаной куртке. Он играет с камерой, на зрителя, вовлекает в игру Кори, лестницу, с которой скатывается, сверкая белыми носочками, пока девочки по другую сторону экрана покатываются со смеху.

Поглядывая одним глазом финал последнего сезона ТГП, я никак не могла взять в толк, почему. Ну почему Блейк? Да из-за чувства юмора и удивительной способности заполнять собой свободное пространство от пола до потолка, заставлять всех плясать под свою дудку и по своему сценарию.
Даже вон прошлый победитель Мерфиевского аттракциона, Сэм, сбледнул с лица, ответил типичное про Клейн и как-то растворился, пока Блейк-Райдер развлекал толпу чужим голосом и борзым заигрыванием со старичком Гли Кори Монтейтом, который борзости даже не изумился. Видно, привык.

В Блейковском жизнелюбии виднеется и его переезд в Лос-Анджелес в одиночестве и оббивание порогов кастинговых студий, и все-все то непростое дерьмо, которое заставляет, знаете, радоваться. Что ты есть. А есть, потому что заработал.

Так что я предвкушаю премьеру эпизода, готовя в голове новый шип про Файдера (это когда Финн и Райдер, а колосящийся сюжет рассказывать не буду). Резюмируя: жду, верю, надеюсь. Донт руин май шип.

@темы: Glee, 4 season, кусочек любви, глазами

---

Музыкальная суббота.

@темы: ушами

---

Аромат владеет вашими эмоциями.

Купила на днях сахарный скраб для тела. Лежу в ванной, читаю этикетку. Далее цитата:
«Насладитесь потрясающим ароматом, который завладеет вашими эмоциями, пока вы будете массировать все свое тело круговыми движениями».

Все свое тело? Точно? А чужое? А не все? А кадратными пассами можно?

Зато пахнет и впрямь вкусненько.

@темы: какой-то ад

---

Открыточка.

Закончился 4 тур Тин Вульф феста, так что я выбрала одно свое исполнение в качестве открыточки. Вроде: "Хэй, я там был". Хотя, конечно, уже не так весело. Написать, чтобы тем же вечером зафутболить - в этом вся соль)

Название: Возвращение
Размер: мини, 2 700 слов.
Пейринг: Стайлз Стилински/Дерек Хэйл
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: R
Саммари: после полнолуния Дерек не может принять человеческую форму.

Дерек был так надоедлив, что всем казалось, он будет с нами всегда. Маячить где-то рядом, выпутывать из передряг, которые создает порой сам. Казалось, Дерек вечен. Верить в это было ребячеством, на которое у нас больше нет права.
Дерек пропал неделю назад. Пару раз я сходил проверить его истлевший дом. Без Дерека дом выглядел до того чахлым, что у меня перехватило дыхание: в воздухе сновала тяжелая серая пыль, как плотные воды в аквариуме. По полу несло замогильным холодом и мелкой стружкой. Кажется, перед исчезновением Дерек пытался сколотить что-то вроде стола, большого стола о шести ножках с неподъемной крышкой из мореного дерева. Такой здоровый не купишь в магазине шведской мебели. Инструменты, выложенные на газетке, еще будто бы хранящие следы человеческого присутствия, работы, выглядели особенно жалко. Газета датировалась пятым числом, внизу страницы я рассмотрел сухую заметку про то, как школьная команда Бейкон Хиллс по ла-кроссу – наша команда по ла-кроссу – взяла кубок на финальной игре. Голяк.
Я почесал нос и обернулся к противоположной стене, утопленной во мраке. Никаких записок, зацепок. Единственный клочок бумаги в доме – мятая газетенка. Следовало валить отсюда, но я все еще чего-то ждал.
- Скотт, почему ты не чувствуешь его? – спросил я у трубки. Трубка хихикнула голосом Эллисон, и я как-то сразу представил ее без лифчика, в одной юбке, лежащую сейчас на своей постели. Красивую, но не так, как красива Лидия.
- Его запаха нет в лесу, клянусь тебе, Стайлз, - лениво ответил Скотт. В последнее время он и впрямь стал ленив. Волкам не следует столько времени проводить лежа. Иначе они делаются тупы и расхлябанны. Скотт был уже на пути.
- Он не мог сбежать, - я действительно верил в это. Хоть Дерек и потерял все, он не мог сбежать снова.
- Откуда тебе знать, - пророкотал Скотт, вдыхая запах Эллисон. Легкий шум влился мне в ухо.
- Действительно, - я очень обидчив, - Мне неоткуда знать, ведь у нас одна лобная доля на двоих, друг.
- Ну Стайлз, - заканючил было Скотт (ему не хотелось покидать Эллисон), но я предусмотрительно разъединился.

- Пап, полиция ищет Дерека? – спросил я отца тем же вечером.
Мы ели салат и неопределенное дерьмо из отрубей и кунжута, которое я слепил на манер куличиков. По этой причине отец был не в духе и сильно голодный.
- Так ищите? – спросил я снова, пока он глядел на кухонный сервиз, точнее, сквозь него. Там должна была стоять бутылка виски. Лицо отца исказилось подавляемым желанием.
- Нет, - кратко сказал он, и на этом мы закончили.

В понедельник я пошел в школу и, знаете, ничего не изменилось. Из города ушла могущественная, жуткая сила, но город даже не вздохнул спокойно. Он словно замер на одной отметке, как и природа вокруг, готовящаяся ко сну. Никому не был интересен Дерек Хейл. Эрика и Бойд, маленькие гордые омеги, были мертвы, Эллисон удовлетворила свою жажду крови (до определённого момента), Скотт – был счастлив, Айзек погружен в себя, тих и задумчив, занятый очищением сознания от следов безобразно грязных ботинок, что оставил там его тиран-отец, Канима пытался стать Джексоном обратно. Все эти процессы отнимали у стаи порядочно времени, и только я мог подметить все увеличивающееся напряжение, повисшее в воздухе, исходя из роста доз прописанных мне таблеток. Я страдаю гиперактивностью и приступами паники. Парень-флюгер, знаю, куда дует ветер. Если задуматься, я почти супергерой, как Скотт или Дерек. Или даже сумасшедший Джексон с длинным зеленым хвостом, растущим из задницы.
- Прости меня, - обернулся ко мне Скотт, когда мы сидели на химии.
- Уже, - я улыбнулся, хоть и натянуто. Кто я такой - рушить заведенный порядок? Скотт выбран, чтобы играть дурачка. Я – чтобы изображать его уравновешенного, во всех смыслах надежного друга Стайлза. Ведь это даже не мое настоящее имя. Все - идиотская фальшивка. Я, Скотт, лабораторные приборы, упрощенный курс химии для подростков нашего возраста.
В школе нам говорят, делить на ноль нельзя. Но на самом деле, можно. Просто так легче вдолбить в головы учеников основной курс, вместе с этим, не ставя его под сомнение.
Нам говорят, оборотней нет. Но они существуют, и лишь одним этим могут смутить умы людей из Бейкон Хиллз.
А меня даже не зовут Стайлз.
Левый глаз дергался как заведенный, пока лживый Скотт напевал в мое лживое ухо лживые слова.
- В чем дело? – спросил лживый учитель химии.
- Дело именно в этом, - осенило меня. Я встал со своего места. Скотт ухватился за полу моей клетчатой рубашки, и она ушла у него из-под коротких обгрызенных ногтей, потому что я выбежал из класса, не захватив даже рюкзака.
Разве что джип был честен со мной – он слишком стар для дешевых трюков. Я выжал педаль газа, и джип, натужно икнув, покатил в сторону леса, вмешивая в оконное стекло яркие пятна осенней листвы. Сигналя «внимание», сложенное из всех оттенков желтого.
Сожженный дом был по-прежнему пуст.
- Дерек! – завизжал я, запрокинув голову к кронам деревьев, - Блядь…
Лес был погружен в тишину, словно укрыт звуконепроницаемой тканью. Мобильный, завибрировав, разрядился, и я остался один на один с лесным массивом, который засасывал внутрь себя, в толщу безвременья. Стенки надорванного горла слипались, я даже не мог как следует вдохнуть. Лес пожирал меня.
- Дерек! – заорал я громче, - Дерек, ты слабак, если сбежал, слышишь? Даже если ты перестал быть нужным, ты должен был остаться, тварь! Мы одни, понял? Мы – одни! Мы – твоя стая. Стая, которую ты кинул!
Весь запас воздуха, что был в легких, израсходовался. Я загибался на глазах. Я ненавидел Дерека в тот момент со всей силой, на какую был способен. Так я не ненавидел даже себя.
- Сука! – я пинал носком кеды ствол дерева, и жухлые листья расшвыривались в стороны фонтаном, как по волшебству.
Красная тюрьма леса. Я забыл выпить свои таблетки. Тело горело, я был взвинчен будто на пике болезненной дрочки на Лидию.
- Сука! Предатель! Вернись, Дерек. Ты мне нужен, окей? Окей с этим?!
И тогда земля разверзлась.
Из мягкого компоста, какого-то жуткого соединения гнилой органики и зеленых кустов орешника, возвысилась волчья грудина. За ней опущенная большая башка, хвост в колтунах репейника, слабые, отощавшие ноги.
То был Дерек. Кажется, он собирался умирать под ебанным орешником. Я заржал, больше над собой и своей несвоевременной откровенностью. Никогда не знаешь, что прячется в дальних уголках наших гнойных голов, так ведь? У меня там пряталась неожиданная привязанность к Дереку. Ну и что с того?
Он заскулил и свалился мордой в компост.
Я убрал с его лап ошметки повядшего аконита и отволок в дом. Дерек не превращался обратно, я стал нервничал.
- Эй, - сказал я, почти погружая свой нос в его ухо, - Ты жив?..
Пахло от него ужасно. Он дергал задними лапами во сне, вываливал наружу язык, ребра его выпирали из-под кожи как каркас дамского платья. Я подавлял рыдания до тех пор, пока не нашел заначку порошка у Дерека в куртке. Есть было нечего. Я залез на пыльный топчан.
Таким Дерек меня и застал, когда открыл глаза: сидящим на его спальном месте, в его кожаной куртке, распотрошившим заначку и, более того, умиротворенным до комы.
Слова разлетелись, не оставляя мне места для маневра. Я туго подыскивал новые, и мы просто пялились друг на друга в молчании. Где-то у дома захрустел сверчок. Звуки давно включились.
- Ты застрял, - вдруг ляпнул я, пытаясь начать разговор. Люди не могут без разговоров.
Получилось, конечно, невыразительно, но он меня понял. И отвернулся.
- Это случилось в полнолуние, - сказал я, размазывая грязным средним пальцем по деснам остатки порошка. С шумом втянул взбитую слюну, цокая, как это делали кочующие из штата в штат цыгане, толкающие школьникам наркоту, - Ты строгал уродливый стол, хотел, чтобы за ним поместились все мы, вся разросшаяся стая. У тебя, возможно, имелись определенные мечты.
Черный неразговорчивый волк, иначе говоря, агрессивное сочленение нескольких центнеров мяса, оскалилось, глядя на меня из-за плеча. Глаза загорелись коньячным (недобрым) блеском, и я кумарно улыбнулся.
- О да, Дерек. Ты мечтал о семье. А получил только ватагу неблагодарных подростков, которые разбегались в разные стороны колонией муравьев! - я с отвращением всплеснул руками, видя все будто наяву. Бегут-бегут-бегут, - Ты никому не был нужен, ты был в изоляции в своем лесу как на острове проклятых. Я и сам сегодня это почувствовал. Ты прав, гнев не приходит. И если бы я был тобой, - я спустился на шепот. Было важно сказать все отчетливо, и Дерек привлек ко мне свою шишковатую, покусанную насекомыми голову, - Мне бы тоже не хватило гнева, чтобы перекинуться обратно в человека! Я бы тоже застрял, Дерек!
Под конец я уже визжал как за несколько часов до этого, в лесу. Чувство триумфа и понимания затопило мой разум. Было одновременно гадливо и восхитительно приятно.
Дела складываются плохо, если ты живешь по-честному. Дерек Хейл испытал это на своей шкуре.
- Последнему свободному от лжи в Бейкон Хиллз невмоготу быть человеком. Ему проще остаться волком, потому что другие люди не хотят принять его. Последний свободный от лжи больше не чувствует себя человеком!
Я собирал слезы со щек запястьями, я был на грани истерики, пока Дерек не разинул пасть и не зарычал. Громогласно, страшно и кроваво. Я заткнулся.
- Пойдем со мной, - наконец, успокоившись и проветрив голову, распорядился я, - Нечего тебе здесь делать. Отец на службе, не понадобится даже тайно проходить в дом.
Дерек позволил поддержать себя за загривок и усадить в машину. От качки он быстро заснул, а я пялился на змейку дороги завороженно. От предположений, что было бы, не слети я так удачно с катушек, позвонки шил томительный, липкий разряд.

Мы вошли в кухню через заднюю дверь, я разулся. Дереку снимать было нечего, он топтался на половике, и от его лап отваливались комья сухой земли.
- Я наберу ванную, - сказал я мягко, - Ручаюсь, что в твоем доме ванны не было. Даже не хочу представлять, где и как ты намывался.
Дерек заворчал, обиженно и горько. Мы никогда не спрашивали, как ему живется в той половине дома, что не обвалилась. Возможно, время от времени он снимал гостиничные номера и принимал душ там? Пользовался крошечными обмылками, что выдаются гостям, выдавливал на ладонь шампунь из одноразового пакетика. Спал на простынях, пропахших химчисткой и специфическим стерильным запахом отеля.
- Я покажу тебе, что такое дом, - добавил я тихо. Дерек навострил уши, и не было сомнений: он меня все-таки услышал.
Когда вода добралась до середины ванной, я позволил ему аккуратно залезть в воду, по очереди погружая лапы. Он шумно вздохнул, вода под его широким носом вздыбилась. Пришлось хорошенько потрудиться, чтобы смыть ошметки грязи с его густой вонючей шерсти. Когда с этим было покончено, я спустил воду и набрал заново.
- Смотри, это пена, - сказал я, бухая под кран сразу три колпачка. Волчья шкура Дерека была изумлена.
Пока волк наблюдал за тем, как множатся пенные пузырьки, я разделся и забрался к нему. Поверхность заволокло белым туманом пены, я согнул коленки и блаженно откинулся на бортик, раскрыв руки.
- Что? – спросил я, заметив в волке какое-то движение, - Я мокрый, потный и у меня отходняк. Не собираюсь ждать, пока ты выкупаешься второй раз, понял?
Мы пролежали в тишине около получаса. Дерек недоверчиво пялился на меня, пока я чистил зубы прямо в ванной и полоскал рот холодной водой, освежал короткие волосы шампунем и тер пятки пемзой. Ему было до жути любопытно, как все это происходит, из-за чего я снова почувствовал укол совести.
- Теперь ты, - я взялся за мыло.
Вспенил ему голову и загривок. Дерек зарычал, закачался как вскипевший на плите чайник. Мне пришлось осадить: «Потише!» Однако Дерек уже не мог сидеть спокойно. Он полаивал все громче, расплескивал на пол воду, растирал об стену куски крепкой пены. В конце концов, вышибся из воды одним диким рывком, толкнул лбом дверь и выскочил в коридор. Зашумел по лестнице, на секунду, кажется, потерял равновесие и покатился. Завыл протяжно - меня пробрало до самых костей.
Это был человеческий стыд, человеческое смущение, догадался я. Дереку было некомфортно. Я, наконец, смог его расшевелить.
Потом стало стыдно мне. Я наскоро обтерся полотенцем и натянул домашние штаны.
- Ты же ничего не видел, - сказал я утешающе, накидывая гостевое полотенце ему на спину. Дерек сидел и смотрел на нашу лужайку через окно. Возможно, его интересовали садовые гномы, которые через одного были исполосованы словом из трех букв, написанным городской шпаной в качестве привета шерифу, - Знаешь, это всего лишь мое тело. Рано или поздно… Короче, ты понял.
Дерек страдальчески покосился на меня, оторвавшись от видов. Иногда меня просто поражала его старомодность на фоне новенького Шевроле и других фривольностей, что он без раздумий позволял себе.
Я отвел его в комнату. Вечер уже вовсю гасил краски, было около одиннадцати. Скотт все еще не нуждался во мне, хотя мой мобильный снова функционировал. Так что я напился воды и был готов спать.
- Ты ложишься? – спросил я у Дерека.
Он прилег на полу у моей кровати. Слишком покорный для волка, слишком бесхребетный для человека.
- Нет, не так, - зло улыбнулся я, - На кровать, как положено.
Дерек зарычал и впился когтями в палас.
- Живо, - сказал я, - Ты хочешь перекинуться или готов оставаться волком, лишь бы не принимать помощи?
Непросохший, огромный Дерек заполз на мою одноместную кровать. Я подвинулся, давая ему пространства, а потом закинул на него ногу, переместив часть веса – иначе бы свалился. Волк задышал тяжело, вымучено. Так взрослый мужчина случайно натыкается на голенькое плечо девочки-подростка или ее золотистую от солнца коленку. Дерек окинул меня пустым взглядом и прикрыл веки, пытаясь заснуть без соблазна изранить. Не было особенно страшно, я лишь подмечал детали. Сейчас волк готов был меня ранить, но Дерек – нет.
- Ты хотел добровольно умереть, Дерек, - из-за сонливости я оставался приторно ласков, - Просто оттого что растерял стаю. Что же с тобой сотворил Питер? Ты не был таким вначале. Ты был ершистым и недоверчивым. Ты обещал выгрызть мне глотку. Ты мне нравился, - прошипел я сладко.
Со мной что-то происходило, потому что мне хотелось дальше. Хотелось сильнее. Приложить слабака.
- А сейчас ты прячешься за личиной большого страшного волка. Козочка в волчьей шкуре, разве не смешно? Хотя быть наивной козой тут положено мне.
Дерек зарычал отчетливее, но я, как мог, прижимал его бедром к постели. Почти терся об него. Дерек, кажется, это подметил и тоже завелся.
- Животный эскапизм! – бесновался я, - Гуманизм через ликантропию! Спасти всех беспризорников! Помочь всем охотникам на оборотней. А если не получается… О… Тогда можно просто наложить на себя руки, полакомившись аконитом и подохнуть под сенью орешника как тупая шавка! Шавка! – я орал прямо Дереку в морду, ожидая, что он вот-вот выпустит мне кишки.
Это была игра ва-банк. Либо он окончательно сломается, либо… Я надеялся на второе.
Секунды шли, глаза волка наливались яростью. Альфа внутри него креп. В мой живот впивались кромки его когтей, хотя он и не хотел этого делать. Когти пропарывали меня постепенно, нежно, как нож дорогой паштет.
Секунды утекали. Из меня начала течь кровь. Простыня под боком сделалась мягкой, горячей и мокрой.
- Ну же, - бормотнул я, закатывая глаза. Лампа под потолком слепила, хотелось плакать. Все как-то нехорошо плыло, - Ненавижу тебя, - с усилием разлепившись, прохрипел мой рот.
Из меня вытащили когти, и их место заняла острая боль. Из полостей в животе сильнее захлестала кровь. Я сдувался покруче резиновой женщины с вынутой изо рта пробкой.
- Молчать! – вдруг гаркнул у моего уха Дерек.
Он навис надо мной, давя на израненный живот. Ярость застилала ему глаза. Кажется, он душил меня первые тридцать секунд после того, как перекинулся в человека.
Я мог лишь глупо улыбаться, накрыв его руки своими.
Моя терапия имела успех! Видали? Видали?..
- Ты умираешь, Стайлз, - вдруг растерянно сказал Дерек. Чтобы увидеть обосравшееся выражение его лица я даже потрудился приоткрыть глаз. Только беда: все равно ничего уже не видел.
- Я умираю, - довольно сказал я. Страшно почему-то не было.
Хорошо, что папа заступил на дежурство. Он бы перетрухал больше Дерека. Удачное стечение обстоятельств, не иначе.
- Я не хотел, - зачастил Дерек, - Боже, боже, Стайлз, я не хотел.
Он заткнул дыры в моем животе тряпкой. Кажется, то был свежий пододеяльник. Черт, столько грязи сразу…
- Из меня что-то вываливается… О чем ты там говорил?
Было забавно: вот так мучить его. Осталось бы только сил отпустить Хэйлу грехи…
- Не уходи, Стилински, - ляпнул Дерек нежно, баюкая меня на руках, от чего рвота подкатывала к горлу, - Я не справлюсь один.
Из моего рта натекало горячее - выходило прямо между зубов - и темнило губы, лепило майку к телу.
Я понял, что ухожу. Я собрал силы на улыбку. И сказал, подражая своим старым шуткам:
- Ты знаешь, что делать.
И тогда Дерек укусил меня.
Я умер. Чтобы позже вернуться бетой Дерека Хэйла.

@темы: текст, мое, Teen Wolf, Stiles Stilinski

---

Музыкальное воскресенье.

@темы: ушами

---

21.

Локальная трагедия насмерть. Набор, гудок.
"Алло. Такая-То?"
"Слушаю".
"Блок общежития, где вы проживаете, расселяют".
"Нет. Пожалуйста, нет!"
"К слову, ваш хомячок Пушистик только что преставился".
"О, боже..."
"Все еще слышите меня? Блейн изменит Курту. На ваших глазах. Но не переживайте, это всего лишь телевизионное шоу".
"Пик. Пик-пик".

Надоевший пруф, который все видели

Никакого милосердия. Все очень серьезно. Мерфи thought it was cute. Между тем, девы рыдают с припуском на хиаутс.
Кажется, нам прилетело за грехи фандомные. Коварное воздаяние за Себлейн. Еще Мерфи мог прочесть Литтл Намберз. Не в первый раз замечаю удивительные параллели между каноном и фаноном. Сколько, сколько раз проигрывалось в фикшене вот это неизменно болезненное читерство Блейна, и как печально будет наблюдать его в каноне. Тинейдж дрим окажется горька как раннее садовое яблоко и изорвана в клочья как вчерашняя газета.
И мне ужасно спокойно. Потому что Блейн хотя бы не пошел к Себастиану. Блейн нашел какого-то любого парня. Anybody, not somebody. Так что это даже не измена, а нечто вроде мастурбации-в-компании. Мастурбации с недоверенным лицом. Возможно, на фейсбуке они встретились в сообществе Любителей помять простынку, схватившись за живот.
И совершенно точно, Даррен доболтался в серии интервью. Какой угодно каприз за его соло. Попросил у доброго тролля расставание для Клейна? Все правильно сделал!

Хэй, Карофски, слыхал? А тебя теперь не будет вообще! Ты исчез с надеждой на хэппи эндинг.
Пик. Пик-пик.

@темы: Glee, 4 season, Даррен Крисс, Kurt Hammel, Blaine Anderson, Dave Karofsky, кусочек грусти, Sebastian Smythe, Фронтовая кабзда

---

Музыкальное воскресенье.

Потому что по субботам простоплеер, видите ли, не работает. Танцуем!)

П.С.: Согласно страничке на фейсбук, Вудкиды должны будут отыграть в Москве 2 декабря.

@темы: ушами

---

Don't ever look back.

Блейнеровское сердце болит и жмет. Акустическая версия, которую исполняет Даррен, действительно находка, но зачем, зачем?..
Мы все умоемся слезами, а Мерфи будет повторять , что серия - самая лучшая. Кто там радовался перезапуску Teenage Dream? Не в этой жизни, ребята.

@темы: Glee, 4 season, Даррен Крисс, Kurt Hammel, Blaine Anderson, кусочек грусти, кусочек любви, Иконы. Недорого., глазами

---

Музыкальная суббота.

Отличные ребята, музыку которых я распробовала только после релиза Гли кавера It's time. Очень приятный мэйн-стрим с налетом инди (лол, типичная тенденция на сегодня) из Лас-Вегаса. Цепляет только так. Способствует творческим процессам.

@темы: ушами

---

Vote 4 us.

ФБ, 4 лвл, миники.
Знаете что? А мне нравится наша выкладка. Вот так. Если вам тоже - проголосуйте за наш дом-фандом. Каз е мэтта, гайз.

1 часть
- Я шел увидеть Бога (и увидел самого себя) (Ноа "Пак" Пакерман/Джейк Пакерман. Драма, PWP)
- Ходят слухи (фем!Себастиан/фем!Блейн, фем!Курт. Romance, PWP )
- Till the very end (Себастиан Смайт/Курт Хаммел. Зомбиапокалипсис-AU)

2 часть
- Инопланетный Элвис и его ледяные феи (Себастиан Смайт/Бриттани С. Пирс. Юмор, PWP)
- Наверстывая упущенное (Лорен Зайсиз/Ноа Пакерман. PWP)

@темы: рекомендую, мамина радость, Glee, кусочек грусти, Фронтовая кабзда